Джекпот
Шрифт:
– По – моему, ты всё преувеличиваешь, да, он аферист, и хотел нахаляву выпить, но, чтобы…
– Ты безнадёжен.
– А ты – гомофоб!
– Кто? Гомо…кто? Я в милиции двадцать лет отработал, а ты меня в пидоры записываешь?
– Гомо фоб – это тот, кто боится гомиков…
– Я их не боюсь, они мне омерзительны, а тебе, пора уже спуститься с небес на землю.
Я развёл руками, охранник улыбнулся, и сказал – не бойся, пока я рядом, с тобою ничего не случится. Пошли, я тебя финиками угощу.
Мы попили чаю с финиками, охранник всё время повторял – это ничего, ничего, всё приходит
После чаепития, охранник позвал меня к двери – во, смотри! Видишь цыганок?
– Вижу, и что?
– Сейчас сюда зайдут, следи за ними внимательно.
Цыганки (пять штук) разбрелись по залу, и начали играть, громко перекрикиваясь между собой. Периодически, то одна, то другая, просили снять выигранные деньги (для этого у меня были ключи от автоматов), я заметил, что суммы были некруглые – триста сорок пять рублей, сто восемьдесят девять…Затем они подходили к кассе за выигрышем, и, получив деньги, просили разменять пятисотрублёвую купюру на пять сотенных, получив сотенные, просили разменять их на полтинники, купюры быстро переходили из рук в руки, туда – сюда, туда – сюда. Охранник закрыл дверь на ключ, перегородил выход, и громко крикнул – всем стоять! Прекратили игру!
Цыганки бросились к выходу, громко галдя.
– Молчать! Лена! Проверь кассу!
Цыганки хватали охранника за рукава, пытались погладить по лицу, совали ему в ладонь мятые купюры, он был непреклонен.
– Ну? Посчитала?
– Не хватает полторы тысячи.
– Ну, что девушки? Решим проблему по – хорошему, или мне вызвать наряд?
– Чего ты хочешь?
– Деньги верните.
– Какие деньги?
– Полторы тысячи.
– Мы тут не причём, ваша кассирша работать не умеет…
Охранник вытащил рацию, нажал на кнопку, послышался треск радиопомех.
– Обыщи нас, что найдёшь – твоё.
– Я к тебе прикасаться не собираюсь, сейчас наряд приедет…
– Ладно, ладно, подавись – одна из цыганок бросила на пол две купюры, и зло цыкнула золотым зубом.
– Подними, и отнеси в кассу!
Самая молодая подняла деньги и положила их к окошечку кассы.
– Ещё раз увижу, пеняйте на себя! – охранник открыл дверь, цыганки быстро выскочили наружу, самая старшая остановилась, сплюнула на асфальт, и стала делать какие – то знаки руками, негромко шепча заклинание. Охранник расхохотался, демонстративно повернулся спиной, и пошёл заваривать себе чай. Я догнал его, и спросил – Коля, объяснишь, что случилось? Я не понял…
– Простой трюк. Они приходят, толпой, шумят, галдят, отвлекают внимание, часто снимают деньги, суммы некруглые, просят размена, деньги постоянно переходят из рук в руки, в один момент, пользуясь усталостью или невнимательностью кассира, она просит разменять деньги, держит купюру в руке, а затем убирает её, забирая размен, и так повторяется несколько раз. Результат – вы в минусе на полторы тысячи.
– Блин. Вот это да! А ты…как ты заметил?
– Давно здесь работаю. Это что, тут несколько месяцев назад гипнотизёр ходил, приличный такой дядечка, поиграет немножко, подходит к кассе, поговорит, и уходит. Начинают закрывать смену, в кассе не хватает пятьдесят тысяч. Как? Что?
– Ну и?
– Он
– И что, он так и ходит?
– Я его поймал за руку, при выдаче денег. Закрыл дверь в зал, попросил оператора назвать сумму, и сверил её с той, которую он получил, тут – то дяденька и поплыл, пытался взять меня за руку, в глаза заглядывал, но на меня гипноз не действует, поэтому…вызвал наряд, съёмки с камеры, чек, деньги, и – вот опять передо мной, параша, вышка, часовой… Короче, ты не переживай, я буду за тобой приглядывать.
– Это утешает. Теперь я спокоен за своё будущее.
6.
Телефон разрывался от злобы, рассыпая гневные трели, я высунул руку из – под одеяла, и притянул его к себе.
– А…алло?
– Завтра выходишь в Дегунино.
– И…вам не хворать, Сергей Борисович. А почему…
– И поаккуратнее там, это вам не Бибирево.
– А…я хотел спросить… – в ответ, трубка издевательски загудела короткими, насмешливыми сигналами.
Дегунинский зал находился на первом этаже двенадцатиэтажного дома. Я постучал в дверь, кокетливо украшенную табличкой с надписью «Закрыто». Очень быстро (не прошло и пяти минут) к двери подошёл мрачного вида кавказец, и показал рукой на табличку. Я постучал ещё раз, он открыл и недобро уставился в мою переносицу.
– Здрассьте.
Молчание.
– Я на смену.
Он неторопливо, растягивая слова, спросил – С какой точки? Какой ЧОП?
– ЧОП? Я не охранник, я оператор.
Он брезгливо поморщился, смерил меня всего взглядом, и немного посторонился, впуская меня внутрь. Зайдя в зал, я остановился, поражённый огромностью пространства. Находясь снаружи, невозможно было представить себе истинные размеры помещения. Два здоровенных холла, заставленных игровыми автоматами, бильярдные столы, стойка бара, кухня…Я прошёл прямо по коридору, повернул направо, и вошёл в открытую дверь кассы. Своим появлением я прервал разговор двух девушек – операторов.
– Привет. Продолжайте, не обращайте на меня внимания, я всё равно ничего не пойму.
Та, что сидела на стуле (темноволосая и крупная), вызывающе потянулась, выпятив мощные груди, и неспешно представилась – Аня, а ты…
– Илья.
– Откуда?
– Бибирево.
– С кем работал?
– С Еленой…Ивановной…
– С Ленкой – тянучкой? С этой дурой нудной? Её еще не уволили?
– Нет.
– Ну, и как тебе с ней работалось?
– По – разному.
– Чаевые большие?
– Иногда до тысячи доходило.
– Сколько? Тысяча? – она хрипло рассмеялась, – Юль, ты слышала? Тысяча!
– Это что, много?
– Много? Как вы там с голоду не передохли! Я за тысячу рублей жопу от стула не оторву!
Я сглотнул обильно набежавшую слюну, представив процесс «отрывания» этой аппетитной жо…
– Ты о чём задумался, Илюша? О работе? Или о чём – то приятном?
– Да так…
– Здесь, мы меньше пятёрки со смены не уносим, это так себе – средний денёк, а в хорошие дни…