Джэксон остается в России
Шрифт:
– Вот мы и дома, – сказала девушка, открывая дверцу машины.
– Отлично, Мардж, – сказал Сидней. Он уже знал, как ее зовут.
Вынув кожаное портмоне, набитое долларами, он щедро расплатился с водителем такси.
– Желаю удачи, сэр! – сказал водитель, не отрывая взгляда от кошелька боксера.
Едва Джэксон вышел из машины, как перед ним выросли два рослых силуэта:
– Ни звука!
Два пистолета безжалостно смотрели в упор:
– Доллары, сэр! И костюм!
Джэксон стиснул зубы. Такси еще не уехало. Значит, вместе с шофером их уже двое.
– Живее, мальчик! – Сидней узнал голос водителя. – Не стесняйся! Дама привыкла. Тут все свои.
Через несколько минут такси скрылось. Джэксон, в одних трусах, злой и обескураженный, топтался на месте, не чувствуя босыми ногами сырости асфальта.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Максуэлл лег поздно и долго ворочался, прежде чем ему, наконец, удалось заснуть. Сон был неровным, тревожным. Он несколько раз просыпался. Волнение вечера не давало покоя и ночью! И все из-за Джэксона. Сидней должен был приехать одним из вечерних поездов. Максуэлл ждал его. Никуда не отлучался из гостиницы. Даже отказал себе в удовольствии поужинать в ресторане, где вечером должна была выступить Луиза Бэнк, известная танцовщица, гордость Чикаго.
Максуэлл позвонил вниз и велел подать ему ужин в номер. Ужинать одному было скучно. Не помогли и коктейли. Время тянулось томительно долго. А этот мальчишка все еще не приезжал.
К двенадцати часам тренер не выдержал. У него все навязчивее укреплялось предположение, что Джэксон остановился в каком-то другом отеле. Ведь не мог же он вообще не приехать.
Тренер раскрыл книгу телефонных абонентов. Нашел номера телефонов отелей, расположенных неподалеку от вокзалов. Ну держись, мальчик, сейчас получишь взбучку! Однако, к его удивлению, изо всех гостиниц отвечали одно и то же: нет, нет, нет…
Максуэлл стал волноваться. Утром в отель, как условились, придут спортивные журналисты и фоторепортеры. Он обещал им показать Сиднея Джэксона и дать интервью. А если встреча сорвется, то от мистера Норисона не жди снисхождения. Шеф не станет разбираться, кто прав, кто виноват.
Было уже далеко за полночь, когда тренер, злой и усталый, разделся и разобрал постель. Спал он плохо и несколько раз просыпался. Ему все снились телефонные звонки.
Проснулся Максуэлл действительно от звонка. За окном стоял серый полумрак зарождающегося дня. Звонок повторился. Он был настоящий.
– Алло! Алло! Сидней, это ты?
Нет, это был не Джэксон. Звонили снизу. Сонный портье, прося прощение за беспокойство в столь ранний час, сбивчиво и путано говорил о каком-то шофере такси и деньгах. Максуэлл чертыхнулся и швырнул трубку. Едва он успел броситься в постель, как телефон снова затрещал. Это опять был портье.
– Сэр, этот шофер говорит, что, если вы не спуститесь вниз, он вынужден будет обратиться в полицию.
Максуэлл насторожился. Тут что-то
Водитель такси, пожилой, грузный шофер, нервно теребил в руках свою кожаную фуражку и бросал на портье благодарные взгляды. Седой портье, сознавая важность положения, небрежно раскинулся в кресле; в зависимости от развития действий он был готов в любую секунду в шею выгнать нахала, осмелившегося побеспокоить клиента.
Заметив спускающуюся по лестнице сонную фигуру в мохнатом спортивном халате, водитель такси бросился к нему.
– Смею надеяться, сэр, вы и будете Максуэлл Кайт?
– Да.
– Прекрасно! У вас деньги с собой?
– Что?!
– В поисках вас мы исколесили половину Чикаго. Я сжег бочку бензина и потерял массу клиентов! И все из-за того, что вашему приятелю, как его?.. Вашему Джэксону… Да, да. Джэксону захотелось прогуляться по Чикаго в одних трусиках! Если вы мне не уплатите по счетчику, будем разговаривать в полиции! Вам от меня не отвертеться!!!
Максуэлл, перескакивая через ступеньки, ринулся вниз.
– Где он?
– Ишь, чего захотели! – усмехнулся тот. – Он у меня на ключике. Вроде заложника. Учтите, сэр, я требую только по счетчику, без надбавки. Только по счетчику!
Через несколько минут Сидней уже находился в фешенебельном номере гостиницы. Максуэлл, все понявший с первого взгляда, старательно осматривал боксера. Его беспокоила только одна мысль: целы ли у Сиднея руки, сможет ли он боксировать?
– Все цело… Я, кажется, легко отделался – отвечал Сидней. – Только зверски устал. Все дрожит внутри.
Пока боксер рассказывал о своих приключениях и переживаниях, Максуэлл не терял напрасно времени. Он внимательно слушал и подготавливал ванну с теплой водой. Он знал три способа восстановления сил и снятия нервного напряжения: сон, теплая ванна или успокоительный массаж.
– Лезь в воду. Живо!
Сидней послушно выполнил приказание. Вода была теплая, ласковая. Тело стало удивительно послушным, невесомым. Его охватила нежная истома. Хотелось забыться, лежать вот так, полузакрыв глаза, ни о чем не думая, не вспоминая. Недавние события казались скорее сном, чем подлинным происшествием.
– Мне остается только поздравить тебя, – сказал Максуэлл, выслушав Джэксона. – Ты счастливо отделался!
– Только костюм жалко. Лишь один раз надел!
– Голова дороже, – успокоил Максуэлл.
Тренер хлопотал вокруг Сиднея, как заботливая нянька.
После ванны он напоил боксера горячим чаем с ромом и уложил спать. Купанье и ром сделали свое дело. Джэксон быстро уснул. Максуэлл уселся рядом в глубокое кресло. Только теперь он почувствовал, как сильно устал. И все из-за него. Мальчишка! Вытянув ноги, подцепил носком столик-тележку, подкатил поближе. Налил себе половину чайной чашки рому и разбавил его водой. По телу разлилась теплая волна. «Да, кажется, древние римляне придумали пить вино с теплой водой, – подумал Максуэлл, – видно, знали толк в напитках!» Он выпил еще одну чашку рому, разведенного водой.