Джентльмены неудачи
Шрифт:
– Где может быть ячейка или дом? – Светка опять посмотрела на нас с Татьяной, но заговорил Серега:
– Я тебе уже упоминал и повторяю, Света: мне нужно выехать за рубеж. Там я попробую поискать.
– Так я тебя и отпустила, – хмыкнула Светка и показала Сереге фигуру из трех пальцев. – Чтоб ты свалил, не расплатившись за мое гостеприимство? За мою помощь? Сбежал бы ты от этих уродов, если бы не я!
– И с Юлей бы ему не мешало расплатиться, – невозмутимо заметила Татьяна.
– Правильно, – кивнула Светка. Я молчала.
– Какие же
В этот момент внизу запищал зуммер звонка. Светка замерла, Серега тоже. Мы с Татьяной быстро переглянулись: видимо, прибыл папа рыжей.
– Ты, – Светка показала на Серегу пальцем, – живо в шкаф!
– В какой? – спросил Сергей.
– В любой, урод! В спальню двигай и сиди там безвылазно!
Второго приглашения Сереге не потребовалось: он нас шустренько покинул. Светка пошла вниз, мы с Татьяной остались на своих местах. Правда, Серегин стакан на всякий случай поставили в бар.
Но это в самом деле приехал Ковальчук-старший.
– Ой, папа, никак я не могла собраться и тебе позвонить, и потом… я же знала, что ты меня вычислишь, – послышался Светкин голос.
– Почему Светка ему не позвонила? – шепотом спросила Татьяна.
Я считала, что Светка, по всей вероятности, решила сама наложить лапу на десять килограммов героина. Заиметь, так сказать, запас на черный день. А какое еще может быть объяснение?
– Папа, я не одна, – снова донесся до нас Светкин голос.
Если раньше ответов Ковальчука мы не могли разобрать – он говорил слишком тихо, то на этот раз он ответил громко:
– Опять в чьи-то штаны залезла и вылезти не смогла, чтобы даже отцу позвонить! – рявкнул он на весь дом.
Александр Евстафьевич распахнул дверь и влетел в комнату, где сидели мы с Татьяной, – и замер на пороге.
– А я-то подумал: что за знакомая машина стоит напротив ворот? – улыбнулся он. – Значит, вы ее все-таки нашли? Здравствуйте, Юля! Здравствуйте, Татьяна. Приятно видеть вас в своем доме. В качестве гостей, – добавил он, глядя на меня. – Вы без оператора, Юля?
– Могу вызвать, если хотите.
– Нет, спасибо. Обойдемся. Так как вы нашли мою дочь?
– Методом исключения, – ответила я. – Решили проверить принадлежащую вам недвижимость. Угадали с первой попытки.
Ковальчук кивнул и повернулся к Светке. Для начала велел ей налить ему коньяка, потом приказал рассказать, как она добралась до дома, а лучше – с самого начала.
– Татаринов все еще в доме? – уточнил папа рыжей.
Светка кивнула.
– Веди его сюда.
Светка нас покинула, Ковальчук посмотрел на меня и быстро спросил:
– Коля где?
– Прятался под лестницей. Может, уже переместился. Светка считает, что у вас тут живет домовой.
– Я надеюсь, что вы, Юля, не побежите к своим знакомым по обе стороны закона…
– Не побегу. Это ваши дела, и мне они до лампочки. Тем более что, как я понимаю, у Ивана Захаровича к вашему пирамидостроителю нет претензий. Иначе я об этом уже знала бы. Только ответьте, пожалуйста,
– При опосредованном, – улыбнулся Ковальчук.
Тут появились Светка с Сергеем. Татаринов так и прижимал полотенце к макушке.
– Что это за раненый воин? – спросил Александр Евстафьевич.
– Ваш дочь огрела меня напольной вазой, – любезно сообщил Серега. Теперь он Светку закладывает? Вот ведь негодяй!
– Раз огрела – значит, заслужил. Короче! Что ты хочешь? Что готов предложить взамен?
Сергей вкратце поведал Ковальчуку историю исчезнувших десяти килограммов героина и высказал предположение, что если они не проданы – а скорее всего не проданы, – то лежат в банковских ячейках, принадлежавших бывшему партнеру его тестя или бывшей теще Татаринова, Елене Сергеевне. Серега готов отдать Ковальчуку пятьдесят процентов, если тот поможет ему с выездом за границу, оформлением новых документов, а также профинансирует поиски. Серега на данный момент гол как сокол. Даже квартиру свою не может продать.
– Ну, доверенность задним числом всегда можно состряпать, – заметил депутат.
– На вас? – прошипел Серега.
– Зачем же? Вон, на Юлю, например. Это ни у кого не вызовет вопросов.
– Если она ее сейчас будет продавать, то вызовет!
– И продажу задним числом оформим.
– Тогда я найду другого спонсора!
– Ладно, дам тебе денег, но объясни: как ты думаешь добраться до ячеек?
– Вы отработаете свои пятьдесят процентов, – ухмыльнулся Серега.
– Каким образом? – по-деловому спросил Ковальчук. Татьяна, Светка и я слушали очень внимательно.
– В нашем городе много талантливых адвокатов, в частности работающих по вопросам наследства. Уж вы-то кого-то из них наверняка знаете или сможете найти подходы. Они же вытаскивают вклады убиенных бизнесменов и банкиров из западных банков? Потом по городу легенды ходят об адвокатах-кудесниках. Вот пусть и сделают меня наследником Колобова и Елены Сергеевны.
– У Елены, между прочим, осталась дочь, твоя бывшая жена, – напомнила я.
– Она знает, где у мамочки имелись вклады? – посмотрел на меня Серега. – Доченька, к сожалению – или счастью? – не унаследовала и сотой части мамочкиных мозгов. Но могла же мамочка оставить завещание? На меня?
– Западники к этим делам подходят очень строго… – задумчиво произнес Ковальчук. – А если завещание оставлено в западном банке? В смысле: «ячейку, в случае моей смерти, может вскрыть только моя дочь». Тогда что? И как быть с Колобовым, партнером твоего тестя? Тебя ему в родственники уж никак не запишешь.
– Почему? – искренне удивился Сергей. – Незаконнорожденный сын! Переделать мне метрику. Свидетельство об усыновлении купить. Кстати, а почему бы мне не стать незаконнорожденным сыном Елены и Колобова? Мамочка была юной девушкой, родители вынудили ее оставить меня в роддоме, а потом меня усыновили мои настоящие родители…