Джеймс Хеллборн. Трилогия

Багрянцев Владлен Борисович

Джеймс оглянулся и внезапно сорвал макану с пояса ближайшего солдата. У солдатского меча было мало общего с обсидиановым оружием древних ацтеков -- разве что дизайн и не совсем точное название. Современные гермексиканские маканы штамповались на военных заводах из обычной оружейной стали. Макана взлетела и опустилась - ШМЯК! Разоруженный солдат немедленно пошел блевать - странно, с чего бы это, удивился Хеллборн. Он за последние дни на всякое должен был насмотреться. Лейтенант, командовавший расстрелом, всего лишь закашлялся.

Розен поморщился и ничего не сказал.

– Зачем вы это сделали?
– спокойно спросил Маржерет. К нему снова вернулось хладнокровие.

– Я должен был убедиться, - столь же спокойно повторил Джеймс.
– Она была из родом из могущественного племени живых мертвецов. Как и все мы, ха-ха-ха! Ее уже убили однажды, в дамской комнате ресторанчика в Касабланке, но она снова воскресла. Конечно, даже отрубленная голова не дает стопроцентную гарантию, но все-таки повышает наши шансы на успех! Ха-ха-ха!

Он поднял ее за волосы, посмотрел в остекленевшие глаза и ласково улыбнулся.

Гром и молния.

"Я человек дождя, Пати. Все было хорошо - и хорошо, что было. Встретимся на той стороне!"

Глава 45. Альбионская полночь.

Трудно поверить, но всего неделю назад Джеймс Хеллборн планировал обставить свое долгожданное возвращение в Альбион как можно более пафосно и возвышенно. Например, расцеловать причальную вышку дирижабля. Или пропитанный соляркой и машинным маслом бетонный причал в конце Великого Туннеля. Но за последнюю неделю столько всего произошло, что Хеллборн даже не заметил, как оказался под куполом Фрэнсисбергского аэровокзала.

За его стенами и окнами бушевала очередная альбионская гроза. Август - последний месяц антарктической зимы, но зима в этом году выдалась на редкость теплая. Не только в Мире Уцелевших Египтянцев, но и здесь. Гром, вода, молния - и ни намека на снег, если не считать градины размером с хороший мандарин.

"Хаос, первозданный хаос", - подумал Джеймс Хеллборн, бросая растерянные взгляды по сторонам. Нет, он не имел в воду безумный ливень.
– "В эти дни пал не только Фрэнсисберг. Рухнул весь наш мир, окончательно рухнул - и погрузился в первозданный хаос".

Здание аэровокзала было битком набито захватчиками. Они сидели или спали на своих рюкзаках вдоль стен; или же бродили по залам и коридорам, бряцая оружием. Белголландцы среди них были в явном меньшинстве. Солдаты всевозможных рас и неизвестных наций, они носили самые невероятные мундиры и доспехи, а про загадочные винтовки и пулеметы и говорить нечего. Ведя между собой обычные солдатские разговоры, они пользовались английским, немецким, голландским языком; иногда - совсем непонятными наречиями или диалектами; но чаще всего - латынью. Грубой и варварской, но легко узнаваемой и донельзя понятной. В прежние времена

ее так и называли - "солдатская латынь". Апсаки? Римляне? Нет, ни те и ни другие.

Битых два часа проторчал Хеллборн в аэропорту, прислушиваясь к солдатским разговорам, пока его конвоиры пытались выяснить, как три порядочных мексиканских офицера могут попасть на борт корабля, идущего на Южный полюс. И пугающее знание открылось ему...

– Красивая, чистая война!...

– Погоди, это только первый город. Вот когда пойдем в глубь континента...

– Все лучше, чем вонючие тропические джунгли!

– Это точно!

– Девушки так себе, бледные как одна...

– ...хорошо платят, даже отлично.

– ...поселиться после войны, голландским колонистам обещают льготы...

– ...вот, как сейчас помню, когда мы разгромили Пломбир-ле-Норд...

– ...даже на Аляске было тяжелее.

– Аляска? Где это?

– Так называлась северо-западная Трансмарина в мире сибирских диадохов...

"Хаос, Вавилон, Содом и Гоморра", - думал Джеймс Хеллборн.

Горацио Брейвен говорил правду - бесконечное множество миров. Белголландцы нашли дорогу в еще один. Но та планета не была разделена между дюжиной-другой враждующих империй, как Земля или Спекуляция. Тот мир представлял из себя огромный лагерь головорезов и наемных убийц, гигантскую биржу труда для иностранных и инопланетных легионеров. Никакой особенной платы наемники не требовали - золото, серебро, драгоценные камни. Все это белголландцы смогли предоставить. Сколько солдат они наняли на той планете? сто, двести, триста тысяч? Так или иначе, они отлично сражались и не боялись умереть. Фрэнсисберг пал. Альбионские защитники не могли устоять перед таким количеством врагов и отступили вглубь материка.

Что ж, еще как минимум дюжина антарктических оазисов по-прежнему принадлежат Альбиону. Но что будет завтра?...

– - Завтра мы получим место на дирижабле, идущем в Скоттенбург, - сообщил вернувшийся капитан Вальтер Розен. Маржерет все это время стоял рядом с Хеллборном и изображал равнодушие.
– Надо найти, где переночевать. Интересно, в этом паршивом городке осталось хоть одно свободное место или белголы все конфисковали?

– Раздобудьте транспорт, а уж я отыщу вам такое место, - наконец-то заговорил Джеймс Хеллборн.

Транспорт раздобыли на удивление легко и быстро.

– Свободный городской патруль, - охотно объяснил им веселый командир шестиколесного броневика.
– Поэтому могу доставить вас куда угодно - мне все равно куда ехать.

– Ну так поехали, - кивнул Джеймс.
– Я буду указывать вам дорогу.

Это оказалось не так-то просто. Падение столицы, дубль два. Запруженные улицы и свежие развалины. Но вроде никого не расстреливают. По крайней мере, на протяжении этого маршрута.