Джеймс Поттер и Зал Пересечения Старейших
Шрифт:
Он вздрогнул.
— Тут нечто большее, чем просто мы и заговорщики Мерлина, — серьезно сказал Зейн. — С этим связаны древесные духи и кто знает что еще. Все, что нам известно, это что каждый в волшебном мире должен выбрать, на чьей он стороне.
— Так или иначе, — убежденно сказал Джеймс, — это доказывает, что эти реликвии невероятно сильны. В неправильных руках, кто знает, какой вред они смогут причинить? Вот почему мы должны выкрасть посох у Табиты.
— Я не понимаю, почему мы просто не можем позвать сюда твоего отца, — вставил Ральф. — Это же его работа — управляться с подобными
— Потому что есть правила, которым он должен следовать, — устало ответил Джеймс. — Он должен привести сюда команду мракоборцев, чтобы обыскать земли. Они не смогут забрать метлу Табиты просто потому, что мы сказали, что это посох Мерлина, даже если мы предъявим мантию. Они будут измерять уровень магии, выявляя все необычные источники силы. Это затянется на дни. Пока они будут толпиться вокруг, проверяя Табиту, она уберет отсюда свою метлу. Джексон и Делакруа тоже пронюхают, что что-то неладно и смоются. Они могут даже попытаться воплотить заговор в жизнь, собраться в Перекрестке Старейших и попытаться призвать Мерлина. Это не сработает без мантии, разумеется, но тогда трон и посох будут потеряны, скрыты, и их будут контролировать темные маги.
Ральф вздохнул.
— Хорошо, хорошо. Ты меня убедил. Мы попытаемся стащить посох Мерлина у Корсики. Но это точно он, так ведь? Затем мы все это отдаем твоему папе и его профи. Они все подчищают, и мы становимся героями. Как бы то ни было. Верно?
Зейн кивнул.
— Да, я с вами. Хватаем метлу и дело сделано. Согласны?
Джеймс согласился.
— Итак, нам нужен план. Идеи?
— Это будет не просто, — решительно сказал Ральф. — Если нам повезло с портфелем Джексона, здесь понадобиться вмешательство Бога, чтобы все получилось. В Слизерине такая мощная защита и столько заклинаний против шпионажа, что он почти гудит от них. Они самые недоверчивые ребята, которых я когда-либо встречал.
— Обманщики всегда ожидают обмана, — мудро изрек Зейн. — Но мы забыли одну вещь, и это может быть важнее добычи посоха Мерлина.
— Что может быть важнее этого? — спросил Джеймс.
— Сберечь реликвию, которая у нас уже есть, — просто ответил Зейн, встретившись глазами с Джеймсом. — Кто-то знает, что мантия у нас, и может снова попытаться заполучить ее. Я не знаю, что это была за магия, но вы двое убеждены, что вас перенесли на остров прямо из залов Хогвартса, верно?
Джеймс и Ральф обменялись взглядами и кивнули Зейну.
— Итак, — продолжил Зейн, — если трансгрессия невозможна на территории Хогвартса, тогда они использовали какую-то другую форму магии, чтобы вытащить вас. Какое-то могущественное заклятие. Кто сказал, что они не попытаются снова?
Ральф побледнел.
— Я даже не думал об этом.
— Может, она истратила всю свою силу в первый раз, — с сомнением предположил Джеймс.
— Вам двоим лучше надеяться на это, — сказал Зейн, переводя взгляд с одного на другого. — Потому что они уже пытались просить по-хорошему. В следующий раз они не будут столь учтивы.
Тут к Джеймсу пришла такая мысль, что он аж вздрогнул.
— Что? — спросил Ральф, увидев, что Джеймс изменился в лице.
— Удаленная проекция, — сказал Джеймс понизив голос. — Так
Зейн нахмурился.
— Ну, и?
— Что, если мы с Ральфом оказались в Пещерной Цитадели именно так? Ральф, ты сказал, что почувствовал, будто вылетел из тела. Что, если это действительно было так? Что, если нас принудили создать удаленную проекцию! Только наши проекции переместились к пещере, а наши тела остались в коридоре как бы… замороженными.
Ральф пришел в ужас от этой мысли. Зейн выглядел задумчивым.
— Это выглядит реальным. Вы оба говорите, что это случилось в коридоре, когда вы были одни. Никто не видел, как ваши тела оставались там в режиме автопилота, пока ваши души или что-то в этом роде выдернули и отправили в Пещерную Цитадель.
— Но это же специализация Делакруа, — сказал Ральф, вздрогнув. — Думаете, она каким-то образом узнала, что мантия у нас?
Джеймс ответил:
— Возможно. Она скользкая, как угорь. Она могла все узнать и не сказать Джексону. Может, она хочет, чтобы вся слава досталась ей.
— Одна вещь мне совершенно ясна, — подытожил Зейн. — Мы не должны оставлять вас двоих в одиночестве. Я думаю, что тот или то, что делает это, не хочет, чтобы секрет выплыл наружу. Вот почему они ждали, пока вы двое останетесь одни на несколько минут. Если вокруг вас будут люди, вероятно, они не смогут повторить попытку.
Ральф был бледен как статуя.
— Если все это правда, это действительно ужасно.
— Что ж, да, — согласился Зейн. — Всегда есть такая возможность. Но мы ничего не можем сделать в этом случае, давайте просто надеяться, что они не будут этого делать.
— Теперь мне гораздо легче, — простонал Ральф.
— Да, ладно, — сказал Джеймс, вставая из-за стола. — Уже поздно, и домовые эльфы начинают коситься на нас. Пора убраться отсюда, пока нас не заподозрили в заговоре.
Трое мальчиков побрели в прохладный сад, болтая о прочих вещах, а затем, связанные обязательствами перед своими факультетами, разошлись по своим делам на весь день.
Вся следующая неделя, к сожалению, была занята. Невилл Долгопупс задал написать одно из своих очень необычных, но требующих кропотливой работы эссе. Джеймс вынужден был проводить огромное количество времени в библиотеке, изучая бесконечные способы использования спинусворта, что осложнялось еще и тем, что каждая часть этого растения от листьев до стебля с корнями и даже его семян использовалась с различными целями — от исцеления болезней кожи до полировки ручек метел. Джеймс как раз дописывал семьдесят девятый пункт в свои записи, когда Морган Патония села за стол напротив него с тяжелым вздохом. Морган, первогодка с Пуффендуя, тоже занималась травологией и тоже работала над этим эссе.