Джейн Эйр (другой перевод)
Шрифт:
– Я отдамся на вашу милость, Джейн.
– Не надейтесь на мою милость, мистер Рочестер, раз вы позволяете себе смотреть на меня такими глазами. А то мне кажется, что, какой бы вы указ ни издали в силу необходимости, первое, что вы сделаете, освободившись, – это начнете нарушать его условия.
– Однако чего же вы хотите, Джейн? Я боюсь, вы заставите меня совершить церемонию брака не только перед алтарем, но еще и в конторе нотариуса. Вы собираетесь выговорить особые условия. Каковы же они?
– Я хочу только сохранить спокойствие духа, сэр, и не быть под гнетом обязательств. Вы помните, что вы говорили о Селине Варанс, о бриллиантах и шелках, которыми задаривали ее? Ну, так я не буду вашей английской Селиной Варанс. Я останусь по-прежнему гувернанткой Адели,
– Чего же?
– Уважения. И если я буду платить вам тем же, мы окажемся квиты.
– Ну, знаете, в смысле непревзойденной дерзости и несравненной природной заносчивости нет равной вам, – сказал он. Мы уже приближались к Торнфильду. – Не соблаговолите ли вы пообедать со мной сегодня? – спросил он, когда мы въехали в ворота.
– Нет, благодарю вас, сэр.
– А отчего «нет, благодарю вас», смею спросить?
– Я с вами никогда не обедала, сэр, и не вижу причины отступать от этого, пока…
– Пока что? Как вы любите недоговаривать.
– Пока иначе уже будет нельзя.
– Вы, может быть, воображаете, что я ем, как людоед или обжора, и боитесь быть моей соседкой за столом?
– Я вовсе не предполагала этого, сэр. Но я хотела бы жить этот месяц так, как жила.
– Вы сейчас же прекратите этот рабский труд гувернантки.
– Отнюдь нет! Прошу прощения, сэр, не прекращу. Я буду делать свое обычное дело. Мы с вами не будем видеться весь день, как и до сих пор. Вечером вы можете присылать за мной, когда захотите меня видеть, и я приду. Но ни в какое другое время дня.
– Мне необходимо покурить, Джейн, или взять понюшку табаку, чтобы немножко прийти в себя от всего этого, – pour me donner une contenance [31] , как сказала бы Адель, – а у меня, к несчастью, нет с собой ни моих сигар, ни моей табакерки. Но послушайте, что я вам шепну. Сейчас ваша власть, маленький тиран, но скоро будет моя, и тогда я уж вас схвачу и посажу, выражаясь фигурально, вот на такую цепь (при этом он коснулся своей часовой цепочки).
Он сказал это, помогая мне выйти из экипажа. Пока он извлекал оттуда Адель, я поспешила к себе наверх.
31
Чтобы приободриться (фр).
Вечером он пригласил меня к себе. Но я уже приготовила для него занятие, так как твердо решила не проводить все время в нежных разговорах с глазу на глаз. Я помнила о его прекрасном голосе и знала, что он любит себя слушать, как любят обычно хорошие певцы. Сама я не обладала голосом и была, на его строгий вкус, плохой музыкантшей, но прекрасное исполнение слушала с радостью. Как только спустились романтические сумерки и раскинули над лугами свое синее звездное покрывало, я встала, открыла рояль и попросила его во имя всего святого спеть что-нибудь. Он сказал, что я волшебница с причудами и что лучше он споет в другой раз. Но я уверила его, что время самое подходящее.
– Нравится вам мой голос? – спросил он.
– Очень.
Мне не хотелось поддерживать в нем тщеславие, которое было, кстати сказать, его слабой стороной, но, в виде исключения, по некоторым причинам я была готова польстить ему.
– Ну, тогда, Джейн, вы должны аккомпанировать.
– Хорошо, сэр. Я попробую.
И я попробовала, но он в ту же минуту стащил меня с табуретки, обозвав маленьким сапожником. Затем, бесцеремонно отстранив меня, – я только этого и хотела, – уселся на мое место и начал сам себе аккомпанировать: он играл так же хорошо, как и пел. Я взобралась на подоконник и смотрела оттуда на тихие деревья и туманные луга, в то время как он своим бархатным голосом напевал чувствительный романс:
Любовь, какую ни один, Быть может, человек Из сердца пламенных32
Перевод Б. Лейтина.
Едва закончив, мистер Рочестер встал и подошел ко мне; меня смутило его взволнованное лицо и блестящий соколиный взгляд, нежность и страсть в каждой черте. Я растерялась, затем овладела собой. Нет, я не желала ни идиллических сцен, ни пылких объяснений, а тут мне угрожало и то и другое. Я должна была приготовить оружие защиты. Я отточила свой язычок и, когда он подошел ко мне, спросила задорно, на ком он, собственно, собирается жениться.
Что за странный вопрос задает ему его любимая Джейн?
Ничуть не странный, наоборот, совершенно естественный и необходимый. Ведь он только что пел о том, что его любимая должна умереть вместе с ним. Так что же он хочет сказать этой чисто языческой идеей? Я отнюдь не собираюсь умирать вместе с ним, пусть не надеется.
О, единственно, о чем он просит, чего он жаждет, это чтобы я любила его живого. Смерть не для таких, как я.
Вот еще! Я так же умру, как и он, когда настанет мой час, но я собираюсь ждать этого часа, а не спешить ему навстречу.