Джейн, невеста императора

Филатова Анна Юрьевна

— А в остальном достаточно ли хорошо с вами обращались? — спросил Император, будто бы не заметив этого спектакля.

— Да, насколько это вообще возможно в том положении, которое занимают корабли в Абрианской Республике. У нас, знаете ли, ни Совета нет, ничего похожего.

— Я до сих пор надеюсь, что смогу это изменить, — пожал плечами Император, — но к сожалению, на тех территориях, которые мне неподвластны, это происходит не так быстро, как мне бы хотелось. Что вы можете сказать о мисс Флетчер?

Джейн набрала побольше воздуха, но вместо того,

чтобы разразиться гневной тирадой, просто выдохнула. Он ее провоцирует, это очевидно, так? Тогда пусть подавится, она не покажет, что ее задевает, как он сидит тут и общается с ее кораблем, игнорируя ее саму, как будто Макс гораздо интереснее и заслуживает больше внимания!

— Мисс Флетчер эмоционально нестабильна, склонна к истерикам, часто оказывается не в состоянии просчитывать последствия своих действий, весьма эгоцентрична. Однако у нее неплохой художественный вкус, она, как правило, не агрессивна, не злопамятна и довольно щедра. Как хозяйка она была… приемлема.

— А как партнер в предприятии или друг? Стали бы вы иметь с ней дело или дружить?

— Да ни в коем случае, — ужаснулся Макс. Подумал немного и поправился: — Строго говоря, я имею с нею дело прямо сейчас. И даже немного дружу, когда она вменяема, — Император покосился на Джейн, Макс тоже, но Джейн молчала и пыталась смотреть на них свысока. С ее ростом это было непросто, даже когда они все сидели. Но она старалась. — Но то я. У меня это уже вошло в привычку. А кому другому бы не посоветовал. Пристрастишься, как к курению или кофе, — и привет.

— Занятно. А что вы скажете о том предприятии, которое собирается мне предложить мисс Флетчер?

— Вам виднее, что делать, сир, но я бы на вашем месте отказался.

— Я же еще не изложила вам суть дела! — возмутилась Джейн.

— Я думаю, дело мне понятно, в общих чертах. У мистера Флетчера есть шедий, желание его продавать и совершеннолетняя дочь. У меня есть необходимость в шедии и вакантное место Императрицы. Он полагает, что продавая шедий вам, своей дочери, сможет обойти общие Абрианские запреты?

— Да, все так, — неужели это настолько очевидно? Или этот тип просто вооружен командой аналитиков, которые просчитывают для него даже такую ерунду, как визит чьей-то дочки? А что, вполне возможно! Кораблей-то у него сколько угодно.

— И он думает, что это сойдет ему с рук?

— Я так поняла, он с кем-то договорился…

— Понятно. Мисс Флетчер, а каков ваш интерес в этом деле?

— В каком смысле?

— Я получаю шедий, ваш отец рынок сбыта и дочь-Императрицу. А что хотите от этого вы?

— Ну, я же стану Императрицей…

— И вы именно этого хотите? Вам этого достаточно?

— Вообще-то, я об этом не думала.

— А вы подумайте прямо сейчас. Чего вы сами хотите от этой сделки? — спросил Император, откинулся на спинку стула и всем своим видом продемонстрировал готовность ждать ее ответа. Джейн запаниковала.

— Подождите, я не могу так быстро сообразить…

— У нас замедлено время, так что я никуда не тороплюсь. Думайте, мисс

Флетчер.

Минуты три она честно пыталась. Но под внимательным и совершенно лишенным нетерпения взглядом Императора мысли из головы вылетали напрочь. Чем-то он ее нервировал. Смущал как-то.

— Сдаюсь. Я не знаю! Ничего не приходит в голову.

— Значит, ничего у нас с вами не получится. Даже немного жаль, — улыбнулся Император. Жаль?! Он правда так сказал?! Она ему что, понравилась?!

— Но почему?

— Ну, сами посудите: если мы заключим брак, мне придется постоянно иметь с вами дело, каждый день, годами, всю оставшуюся жизнь. Пока смерть не разлучит нас. С вами у меня будет гораздо больше общих дел, чем с вашим отцом. И мне хотелось бы, чтобы все это было выгодно для вас тоже. Император — это Империя, так у нас иногда говорят. Императрица — это тоже Империя. Она должна быть — ну, не то чтобы безупречна, но очень, очень хороша. Она должна быть готова ответить за каждое сказанное ей слово, каждый жест. Это не только большая власть, но и серьезная, напряженная работа, которая должна быть вознаграждена. Я имею в виду, вы должны быть довольны тем, что делаете эту работу, и платой за нее. Если вы не получите за это что-то ценное для вас, вы не будете стараться. А это — ну, не то чтобы ущерб для Империи, но головная боль лично для меня. Такая сильная головная боль, что ее никаким шедием не вылечишь.

— То есть, вы считаете, я не подхожу в Императрицы, — уследила за извивом его мысли Джейн. — И мне надо очень сильно постараться, чтобы вышло что-то путное. А для этого передо мной надо подвесить кусочек чего-нибудь вкусного, и тогда я буду ходить на задних лапках каждый день. Я поняла, — она сделала глубокий вдох. Не нужно показывать, что Макс прав, когда говорит, что она истеричка. Тем более, что она вовсе не истерит! — А вам не приходило в голову, что я могу просто так, по доброй воле вести себя, как нужно?

Император повернулся к Максу и вопросительно на него посмотрел.

— Не может, — покачал головой он. — Попытаться — может, но сорвется через пару дней и закатит скандал. А потом скажет, что она не виновата, так получилось, ее довели.

— Примерно так я и полагал. Значит, действительно не получится, — Император поднялся, пожал руку ей и Максу. — Мне жаль, мисс Флетчер, что вам пришлось проделать такой утомительный путь впустую, но надеюсь, вам хотя бы понравилось в Столице.

И он просто взял и пошел к выходу!

— Сир, подождите, — он обернулся, а Джейн мысленно обругала себя: кто вообще тянул ее за язык? Ей это надо, что ли? Этот тип правильно сказал: ей от этой затеи никакой пользы, она вообще замуж не хотела и не хочет! — Вы не можете верить только суждению Макса.

— Почему же не могу? Макс — корабль, его наблюдения объективны.

— Макс для меня всегда был кем-то, кем я могу командовать. Он от меня зависит, я от него — нет. Когда я общаюсь с ним, я одна, с друзьями или отцом — другая. Макс не может знать, как я веду себя с людьми.