Джим Пуговка и Чертова Дюжина (пер. Кореневой)
Шрифт:
Немного погодя русалочка отпустила вожжи, перебралась к друзьям на крышу каюты и доверчиво уселась между ними. Ее моржи были настолько послушны и настолько хорошо обучены, что сами знали, куда им надо двигаться, и при этом выдерживали нужную скорость.
— Вы, очевидно, удивляетесь, — сказала морская принцесса, — как это во всем океане нет никого, кто мог бы наладить морскую иллюминацию.
— Да, действительно, как же так получилось? — спросил Лукас — Ведь раньше, наверное, у вас был специалист, который занимался такими вещами?
— Разумеется, у нас был специалист, — вздохнула принцесса Сурсулапичи. — Но вы не забывайте, какое у нас огромное хозяйство: все светящиеся рыбки, фосфоресцирующие
— К сожалению, нет, — честно признался Лукас.
— Ах, это такой очаровательный черепахусий, — мечтательно протянула принцесса, — он приблизительно моего возраста, ему что-то около десяти тысяч лет.
— Да что вы говорите?! Совсем еще юноша! — воскликнул Лукас, усердно поддерживавший беседу.
— А еще какая умница при этом! Он у нас голова! — продолжала щебетать принцесса.
— Скажите, — осторожно вмешался тут Джим, — а кто такой этот черепахусий? Я о нем ничего не слышал.
— Неужели вы не знаете? — изумилась принцесса. — Черепахусий — это очень просто. Он вроде черепахи, только гораздо лучше. Ведь обыкновенные черепахи они какие? Панцирь да сморщенная физиономия, и все. А у черепахусия лицо гладкое-прегладкое, да еще есть замечательные усы. Длинные-предлинные. Они так красиво болтаются в воде, прямо как водоросли. Он потому так и называется — черепах-ус-ий. В общем-то он выглядит как нормальный морской житель, только без хвоста. Но зато с усами и панцирем.
— Наверное, усы — это очень привлекательно! — понимающе заметил Лукас.
— Ведь правда же — очень мило! — радостно затараторила принцесса, вся сияя от счастья. — Мне так правится! Он такой элегантный! А его недюжинный ум — это, наверное, передалось от предков. Все-таки, что ни говори, он черепахам прямой родственник, а черепахи — существа древние и, стало быть, необычайно мудрые. Вот и ему кое-что от них досталось.
— И куда же запропастился теперь сей великий муж?
— Видите ли, — со вздохом начала объяснять русалка, как-то неожиданно сникнув. Вот тут начинается самое грустное. Во всем, по правде говоря, виноват папенька. Дело в том, что Ушауришуум мой жених, и папа дал ему задание, которое он непременно должен выполнить. Ну а как только Ушауришуум выполнит его, мы можем пожениться. Так сказал папа. Но задание такое сложное, что ни одной душе па свете не справиться с ним. Когда мы прощались, мой жених обещал мне вернуться лет через двести-триста, не позже, но вот уже прошло четыреста лет, а он все не возвращается, и даже весточки никакой не прислал. Может, его и в живых давным-давно нет.
Тут принцесса разрыдалась, и плакала она так горько, что у любого человека сердце выскочило бы из груди от жалости к ней. Ну а уж если русалка начинает плакать, то у нее не так, как у какой-нибудь нормальной девочки, выкатится одна-другая слезинка, нет, она ведь все-таки как-никак существо водяное. Вот почему у малышки Сурсулапичи слезы прямо текли ручьями, как будто кто-то решил отжать как следует губку после мытья. Друзья, видя ее безутешное горе, прямо не знали, что и сказать.
— Ну, не горюй, он обязательно вернется, — попытался ее утешить Лукас. — А что это за такое сложное задание, которое придумал для него король Лормораль?
— Мой жених должен сделать Кристалл Вечности, — объяснила принцесса, громко всхлипнув.
— Что, простите? — переспросил Джим.
— Кристалл Вечности, — повторила Сурсулапичи. — Это такое особое стекло, которое невозможно разбить. Его можно плавить, ковать, как металл, но его нельзя разбить. При этом оно прозрачное, как чистейшая вода. Вы видели корону
— Вот это да! — изумился Джим и раскрыл от удивления глаза. — А из чего делается это стекло?
— Тот, кто владеет секретом, — ответила принцесса, — может изготовить Кристалл Вечности из любого металла — хоть из железа, хоть из свинца или серебра. По этим секретом всегда владеет только одно существо, и, когда это существо умирает, оно должно выбрать себе преемника и потихоньку рассказать ему, как делается чудесное стекло.
Выслушав это, Лукас задумчиво сказал:
— Да, тогда, пожалуй, твоему Ушауришууму придется долго ждать, если вообще он найдет то самое существо, которое владеет тайной.
— Да не в этом дело, — возразила русалка. — Ведь мой жених сам и есть последний хранитель тайны. Ушауришуум получил ее от своего старого учителя.
Теперь друзья уже совсем ничего не понимали.
— Ну, тогда все в порядке! — воскликнул Лукас.
— Ах, — вздохнула русалка, — если бы все было так просто. Ведь мало просто знать тайну. Вон сколько у нас было людей, которые прекрасно знали, как нужно делать Кристалл Вечности, но за последние сто тысяч лет почему-то не нашлось ни одного, кто бы действительно сделал его. Я вам еще не сказала главного. Морские обитатели сами по себе не могут сделать Кристалл, для этого им нужен кое-кто еще. И этот кое-кто еще должен быть непременно огнедышащим существом. Когда-то, в былые времена, мы действительно дружили с некими огнедышащими существами. Теперь уже, конечно, никто толком не помнит, с чего началась распря между нами и этими огнедышащими, но, как бы то ни было, пошла настоящая война, и с тех пор мы злейшие враги. Вот тогда-то и перестали делать Кристалл Вечности.
— Понятно, — сказал Лукас. — Значит, теперь Ушауришуум ищет какое-нибудь огнедышащее существо, готовое пойти на мировую?
— Да, — кивнула принцесса. — Вот уже четыреста лет он ищет его, и, может быть, ему понадобится на это еще десять тысяч лет. Ведь очень трудно примирить заклятых врагов.
— Это уж точно, — согласился Лукас, — особенно если все уже привыкли к этой вражде.
Пока они так беседовали, море и небо постепенно приняли совершенно другой вид. Вода становилась все темнее и темнее, на небе сгущались мрачные косматые тучи, из-за которых лишь изредка выглядывала тусклая луна или какая-нибудь звездочка. Волны вздымались все выше и выше, рокочущими массами они взлетали ввысь, чтобы затем с неистовым грохотом низвергнуться в разверзшуюся пропасть.
— Ну вот, мы уже и в Варварском море, — сказала русалочка дрогнувшим голосом. — Скоро доберемся до большого магнита.
— А это не опасно для Кристи и Максика? — встревожено спросил Джим. — Ведь они из железа, и большой магнит их может притянуть к себе.
— Нет, — ответила принцесса, покачав головой. — Если бы он работал, то мы бы давно это уже почувствовали. Раньше сюда заходили корабли, которые почему-либо сбивались с курса. Тогда им не было никакого спасения. Отсюда никогда никто не выбирался. Магнит притягивал их к себе с невероятной силой, и они просто разбивались в щепки. Даже если они пытались быстро повернуть назад, чтобы выскочить из опасной зоны, все равно и на большом расстоянии магнит не терял своей силы — он вытягивал все гвозди, заклепки и прочие железные детали, и корабль рассыпался на части, а все пассажиры вместе с командой шли ко дну. Правда, сегодня уже нет такого морехода, который бы не знал о коварстве этого моря, поэтому корабли предпочитают держаться от него подальше и обходить стороной.