Джин Грин — Неприкасаемый
Шрифт:
— С благополучным прибытием, лейтенант! — сказал генерал Мидлборо.
— Что же ты молчишь, малыш? — крикнул Лот.
— Сволочи, — медленно проговорил Джин. — Все вы гнусные сволочи.
Генерал Мидлборо одернул мундир и вышел вперед. Со всех коек на него сумрачно взирали очухавшиеся пленники.
— Ребята, — сказал генерал, — командование армии Соединенных Штатов просит у вас извинения за все неприятности, причиненные вам во время выполнения проверочного задания…
Итак, перед вами плоский круглый серебряный поднос на серебряных же ногах, а на подносе две дюжины первосортных тихоокеанских устриц, лежащих на ложе из колотого льда, зеленой петрушки и морской травы. Если хотите удостовериться, что устрицы свежие, возьмите вилку и слегка
— Кажется, я побью сейчас рекорд Сэма Миллера! — объявил Лот. [85]
Джин и Лот вновь, как в прежние времена, сидели вдвоем за ресторанным столиком. На этот раз это был похожий на гигантское летающее блюдце вращающийся ресторан на вершине шестисотфутовой «Космической иглы» — гордости и символа Всемирной выставки в Сиэтле, прозванной местными патриотами «Эйфелевой башней Америки».
У посетителей этого ресторана обычно возникало чувство, сходное с чувством древних астрономов. Им казалось, что не они вращаются вокруг своей оси, а весь открытый на все стороны мир медленно поворачивается вокруг них, демонстрируя то лесистые и снежные вулканические отроги могучих Скалистых гор, то Тихий океан и небоскребы Сиэтла, ультрамодернистские павильоны выставки, ленту монорельсовой дороги, то одинокую на западной стороне гору Рэйнвер, сильно напоминавшую, по мнению Лота, знаменитую Юнгфрау. Но далеко не все посетители ресторана знали, что там, за горой Рэйнвер, за озерами с зелеными островами, расположен лагерь спецвойск США, а еще дальше — зловещий «Диснейленд» ЦРУ, несладкой памяти «Литл Раша» («Маленькая Россия»)…
85
Сэм прославился на всю Америку, в один присест слопав яичницу из 144 яиц, 48 пирожков и 200 устриц! (Прим. автора.)
Закатное солнце скользило по лицам. Лот, лицо которого было сейчас похоже по цвету на сосновую кору, задумчиво усмехаясь, смотрел вниз.
— Заштатный городок вдруг выбился в люди, — проговорил Лот. — Эта выставка, организованная в память Аляско-Юконской тихоокеанской выставки 1909 года; названа Всемирной. Всемирная выставка! Гости со всего мира: европейцы, африканцы, азиаты… Как эти сиэтлинцы будут жить, когда она закроется?
Он посмотрел на Джина. Тот безучастно поглощал устриц и старательно отводил глаза. Как вывести его из этого почти враждебного безразличия?
— Сто дней и сто ночей они мыли уши и чистили зубы, — улыбаясь, сказал Лот, — ждали приезда самого Кеннеди, но он не приехал.
— Что же ему помешало? — равнодушно спросил Джин.
— Кубинский кризис. К тому же Кэролайн [86] не посоветовала…
Шутка повисла в воздухе.
— Да что с тобой, старина?! — воскликнул Лот. — Не могу видеть, как твоя славная рожа превращается в каменного идола. Ты что, всерьез разозлен на меня?
— Перестань! — буркнул Джин.
86
Кэролайн — маленькая дочка президента Кеннеди. В определенных кругах США бытовали неуместные шутки относительно влияния Кэролайн на решения президента. (Прим. переводчиков.)
— Хочешь, я расскажу тебе подноготную всей этой комедии, которая погрузила тебя в такую мизантропию? — спросил Лот.
— Валяй…
— Ваша группа действовала в рамках грандиозных арктических маневров «Великий медведь». Условия были максимально приближены к боевым. Ты не представляешь, что там творилось, старик! Атомные подлодки вспарывали брюхо Ледовитому океану, целые дивизии с тяжелым оружием высаживались
— Нет.
— Ну так вообрази себе берег Гренландии или Баффиновой Земли — абсолютная, белая пустыня, раз в сто лет приходит медведь, и это там считается историческим событием. Но под этой пустыней, мой милый, в береговом припае создано сейчас несколько городов, настоящих городов с улицами и домами, только, увы, без женщин. Так вот из этих городов велись ультрасекретные операции, о которых даже тебе знать не полагается.
Короче, во время этого проклятого «Великого медведя» все хлебнули горя, все солдаты, но вы же не обычные солдаты, вы «зеленые береты», суперсолдаты, цвет армии и разведки, поэтому вам и пришлось круче всех.
Давай начнем сначала. Вам сказали, что вас выбросили на Чукотку, в тыл потенциальному противнику, и вы там должны сделать небольшое черное дельце, так? На самом деле вас и еще три точно такие же команды высадили в районе реки Юкон, в четырехугольник, где западная точка Танана, восточная — Фербенкс, северная — Ливенгуд, а южная — Нанана, сто пятьдесят градусов долготы и шестьдесят пять градусов северной широты. В южной части четырехугольника проходит узкоколейка от Скагуэя в порт Уинтер. Ее-то вы и должны были принять за зловредную стратегическую дорогу, которую обнаружил наш зоркий «Сэмос». Должен тебе сказать, что взорвали вы узкоколейку «липовой» взрывчаткой. И здесь-то вас и пленили.
«Русский» отряд, напавший на вас, был составлен из «зеленых беретов» русского происхождения, разных бывших власовцев и полицаев, доставленных из лагеря Бад-Тельц в Западной Германии, и эскимосов — национальных гвардейцев штата Аляска.
После этого вас с аэродрома Фербенкс на транспортном Си-130 доставили в Сиэтл, и тут-то и начались все твои приключения.
Видишь ли, ЦРУ совместно с Пентагоном проявило трогательную заботу о своих любимых детках, создав несколько специальных тренировочных территорий: «Литл Чайна» («Маленький Китай»), «Литл Поланд», «Литл Чехословакия»… ну, и «Литл Раша», куда попали вы.
На этой территории поперечником в тридцать пять миль проложены дороги, построены два городка — Петухово и Собакино, расставлены советские плакаты и дорожные знаки.
Должен тебе сказать, что если бы вы с этим долговязым чудаком прошли еще три километра вверх по реке, вы бы наткнулись на бетонный забор, а если бы вы перелезли через этот забор, вы прочли бы на нем надпись: «Кип аут! Ю. Эс. Арми Резервейшн». Правда, вряд ли вам удалось бы перелезть через этот забор.
Десять месяцев в году эта территория пустует, и лишь два месяца, летом и зимой, во время выпускных проверочных испытаний Брагга, она оживает. Там начинают курсировать автобусы, ездит милиция на мотоциклах, ведутся дорожные работы, в домах живут люди, ходят на работу и на лекции, смотрят советские фильмы, производят банковские и почтовые операции, расплачиваются фальшивыми советскими деньгами и так далее. Для этой цели у нас есть специальный штат из эмигрантов, и, кроме того, мы используем голливудских статистов. Должен тебе сказать, что месяц таких игр стоит нашей маленькой «фирме» ничуть не меньше, чем стоил суперфильм «Иудейская война» студии «Твентиес сенчури фокс».
— Сейчас мне кажется, что ваша «Литл Раша» — это сплошная клюква, — мрачно заметил Джин.
— Я убежден в этом! — весело сказал Лот. — Но все-таки на невинных голубков из Форт-Брагга она производит оглушающее впечатление. Видишь, даже ты русский, и то попался на крючок.
Джин огорченно присвистнул. Сейчас, когда все уже было позади, он чувствовал себя глубоко уязвленным тем, что не смог сразу разгадать фальшивки, липы. Ведь все-таки читал же он иногда советские книги, журналы, на которые подписывался отец, помнил рассказ отца о путешествии в Россию… И разве не слышал он о липовом «лагере военнопленных Вьетконга», о «Райотсвилле, США» — липовом же «Волынкограде», в котором 82-я воздушно-десантная дивизия из Форт-Брагга училась подавлять негритянские волнения? Там, в Форт-Гордоне, тоже были актеры и декорации, было целое гетто для «черных» из числа 503-го батальона военной полиции, только камни, и кирпичи, и все оружие бунтовщиков были сделаны из резины.