Джин с Толиком

Горбов Анатолий Анатолиевич

Давно хотелось себе собаку – но возможности не было… Работа отнимала много времени, иногда случались командировки. А собака такого не поймет – с ней гулять нужно. Обеспечивать же дополнительными хлопотами Ирину не хотелось. Да я и не был уверен – будет ли она «за» лающего домашнего питомца, сертифицированного истребителя модной обуви.

Я прошел по рядам – продавцов было немного, в основном торговали корма и всякую упряжь. Основную армию питомцев для продажи обычно привозили в субботу – и покупателей больше, и самим продавцам, наверное, так было удобнее. Сегодня стояло две-три бабульки с котятами и парнишка-кореец с канарейками.

Да и тот уже собирался.

Возле самого выхода стояла грустная женщина нездорового вида, в стареньком драповом пальто. Из-за пазухи торчала голова серого в полоску разбойника с огромными усами. Янтарные глаза котенка пытливо уставились на меня. Я протянул руку, чтобы погладить его по лобастой голове. А он постарался своей лапой зацепить за провод от наушников, которые радовали меня мелодией из «Криминального чтива».

Женщина воодушевилась.

– Возьмите котеночка! От матери – крысоловки, последний остался из выводка. Для дочки оставила, а она не смогла приехать – они с мужем в Иркутске живут. Ну да ничего, ей Мурка еще нарожает, а этого жалко… Без денег возьмите, он к лотку уже приучен! Я вам скажу, когда у него день рожденья, будете праздновать! Он родился… – она немного запнулась, вспоминая, – 25 сентября он родился!

Я вздрогнул. 25 сентября – день моего рождения. И тут же принял очередное судьбоносное решение. Если считать с отказом от курения – уже второе за сегодня. Я решил приобрести себе котенка. Во-первых, рано радовалась эта мышь под полом. Во-вторых, Ирке будет приятно. Ну и я тоже котов люблю. Даже имя моментально в голове созрело – Джин. Джин с Толиком – вот потеха! И день рождения у нас с ним один на двоих.

За янтарноглазое создание я все же заплатил женщине, практически насильно – не хотелось счастья на халяву. У корейца-птичника, торгующего еще и всякой звериной пластмассовой бижутерией, я приобрел все необходимые причиндалы для юного зверя.

Сама же Мелкая Пушистость перекочевала во внутренний карман моей куртки, а в рюкзак были помещены: кошачий туалет, наполнитель для него, две миски – белая и серая, ошейник от блох (почему-то показавшийся мне смутно знакомым), сухой корм и пара игрушек. И еще – прыгучий мячик под цвет глаз Джина и огромная серая мышь из плюша для жестких спаррингов – пусть трепещет подвальная мышка, квартира № 18 вызывает кошачий спецназ!

Домой я возвращался другой дорогой. Солнце вроде бы было на небе и даже честно пыталось светить, но ему мешали в этом благом начинании тяжелеющие тучи.

Джин наружу не высовывался. Похоже, он заснул в моем кармане. Настроение улучшилось, и этому весьма способствовал маленький теплый и пушистый комочек в районе сердца. Я остановился, чтобы взглянуть на него.

Мимо меня прошлепал растрепанный мальчишка лет двенадцати с полиэтиленовым пакетом, полным ветра. Двигались мы с ним в разных направлениях. Я прошел шагов десять от места встречи с пацаном, и увидел очень редкую картину – на земле лежали деньги, согнутая пополам внушительная стопочка российских рублей высокого достоинства. Судя по верхней купюре, мальчишку послали купить к ужину грамм 200 свежего золота.

Не могу с уверенностью сказать, что лишние деньги мне бы помешали. Потому что лишних денег у меня никогда не было. А в свете последних событий, их не было вовсе. Потерял бы эти бумажки кто другой, наверное, оставил бы себе, с пребольшой

и толстой радостью. Искренней, животной радостью от соблазнительной халявы, в первом же раунде победившей хиленькую совесть, отягощенную наследственным урбанистическим авитаминозом.

Но мальчишку было жалко, поэтому я обернулся и свистнул, останавливая его. Он послушно подошел, не подозревая, в чем дело. Я показал ему на деньги, и его вид от этого стал еще более растрепанным. Он удивленно разжал кулак и заглянул вовнутрь. Кулак показал ему пустую ладошку. Растрепанность и растерянность парня, очевидно, достигли своего апогея, потому что он сначала что-то мяукнул, потом хрюкнул, и только после этого его горло и легкие смогли справиться со словами благодарности.

Я пожелал ему всяческих неудач в реализации проводимой им посевной кампании, и проследил, чтобы деньги были перемещены в закрывающийся карман без дырок. Таковой без труда нашелся в его ярко-зеленой куртке. После чего я удалился в сторону своего дома с царской улыбкой.

Улыбка действительно была царской, и я мог погордиться собой минут десять, шагая и позвякивая мелочью в собственном кармане. Хотя, если быть точным, звякали там не только и не столько монеты. Эту незатейливую мелодию, в основном, исполняли ключи от квартиры на Пасечников. На этой связке также висели ключи от родительской квартиры, от рабочего кабинета, и даже дубликат ключей от машины.

Внушительность связки вполне могла бы пригодиться в моменты, требующие необходимой самообороны. Я давно собирался разделить ее, хотя бы на две. Оставить для себя ключи от квартиры и работы, а остальное переложить куда-нибудь в укромное место. Эту, уже неоднократно откладываемую работу, было решено произвести незамедлительно по возвращении в родные стены.

Довольно быстро я подошел к своей двери. Звякнув ключами в последний раз за сегодня, я открыл дверь квартиры и осторожно (чтобы не переписывать «звякнув в последний раз») положил их на газету, на треть свесившуюся с полки шкафчика в прихожей. Но тут, блин, газета вместе с ключами соскользнула на пол – и ключи … НЕ ЗВЯКНУЛИ!

Я вдохнул металлический почему-то воздух прихожей, некстати подумав, что так должны пахнуть молодые, еще не крашеные холодильники, и стал лихорадочно вспоминать, кто ж это мог меня уболтать дать ему поносить мои ушки. С моей макушки. И тут же ощутил, что чердачное отделение моей головы бибикнуло, и с места, с пробуксовочкой, умчалось в неизвестную, но, несомненно, розовую даль, полную изящных смирительных рубашек и одиозных личностей типа товарища Наполеона Буонопарте.

Я перекрестился, потом ущипнул себя, и, наконец поняв, что делаю что-то не то, хлопнул в ладоши. Звук был. Резкий хлопок влажными руками друг о друга. Потом поднял связку ключей, и, держа ее за брелок, встряхнул. КЛЮЧИ НЕ ЗВЕНЕЛИ.

Глава двенадцатая, про пьяного СЛОНА

– А вдруг он – разумное существо?

– Кто, Ерофеич?

Из т/с «Агент национальной безопасности» (1998)

Ключи очень сильно пахли железякой чертовой, но никак не хотели звенеть – во всяком случае, я не слышал никакого звука. Рука ощущала тяжесть металлических открывалок для дверей, ясно было, что они сталкиваются друг с другом, и должны издавать при этом приветственный (или прощальный?) звон, но звука не было.