Джип, ноутбук, прошлое
Шрифт:
Руслан вздрогнул: Фрезе озвучил его собственную, постоянно всплывающую мысль.
– Пежо и Рено просуществуют еще столетие. – Фабрикант с грустью посмотрел на фотографию Шевроле-Нивы. – А русские по-прежнему строят автомобили на иностранных деталях.
Фрезе устроил Руслану настоящий допрос с выпытыванием самых мелких подробностей, о которых Руслан не то что не знал, даже не подозревал. Ну откуда ему, среднестатистическому человеку, знать, что такое рекуперативная система торможения, или что выпускает французская фирма «Дион-Бутон», даже если она просуществовала до двадцать первого века. Что характерно, Фрезе
Чем больше Фрезе узнавал, тем больше почему-то становился тоскливее. Поначалу Руслану казалось, что это оттого, что в будущем его, Фрезе, совершенно не помнят.
Но чем дальше, тем больше Руслану начинало казаться, что дело не в посмертной славе…
Петр Александрович немного рассказал о своем производстве:
– …В девяносто шестом мы с Яковлевым Евгением Александровичем построили наш первый автомобиль…
Насколько смог понять Руслан, этот автомобиль вообще был первым в России, хотя Фрезе этого и не говорил. Двигатель был изготовлен на фабрике того самого Яковлева, остальное сделал Фрезе – не самолично, конечно, но на его фабрике.
Впрочем, первый автомобиль, как первый блин, никого не заинтересовал. Видимо, потому что был не иностранным. Оказывается, вот с каких еще времен в России существует традиция пренебрегать родным автопромом…
Фрезе и его пособника… тьфу…
Руслан помотал головой. Адреналиновый всплеск сходил, и голова становилась мутной.
Фрезе и его сообщника… тьфу ты! Короче, этих двоих не остановила первая неудача, и через три года была открыта автомобильная фабрика. Вернее, фабрика существовала уже давно, на ней началось производство автомобилей.
Как на бензиновых двигателях, так и на электрических.
– Как?!
– Вас удивляют автомобили на электрическом ходу?
– Знаете, да. У нас таких почти не делают.
– Не делают, не делают… – Фрезе поскучнел еще больше.
Да, на его фабрике еще десять лет назад делали электромобили. Двигатели иностранные, а вот конструкция – родная, отечественная.
Впрочем, производством автомобилей по лицензии Фрезе тоже не гнушался. Причем не «отверточная сборка», когда все до последнего шурупа – импортное, а от России – только сборка. Фрезе закупал комплектующие, которых не мог купить в России, а что мог – делал сам. Вообще, как заметил Руслан, Фрезе хватался практически за все, что можно было сделать.
Серийные автомобили – он.
Серийные электромобили – он.
Один из первых грузовиков в России – он. Опять – собственная конструкция.
Сдача автомобилей в прокат – Фрезе.
Участие в конкурсе на продажу автомобилей армии – Фрезе. Грузовики в девятьсот втором забраковали, а вот легковушки – купили.
Тогда же на фабрике Фрезе был построен электромобиль с подводом тока от провода. В первый момент Руслан непроизвольно фыркнул, вспомнив старый анекдот об электромобиле, доехавшем от Нью-Йорка до Чикаго за пять тысяч пять долларов: пять долларов – счет за электричество, пять тысяч – стоимость удлинителя. Но потом по описанию Петра Александровича понял, что речь идет о чем-то вроде троллейбуса. Автомобиль двигался,
Годом позже Фрезе поставлял автомобили для развозки почты, четырнадцать штук. Они проездили недолго: сгорели в пожаре. Случайно.
И опять – пожарный автомобиль, электропоезд, грузовик с прицепом, санитарные машины, инкассаторские… Пусть единичные, но все равно они делались.
Вот здесь Руслану стала понятна причина тоски Фрезе.
Подойдите к юноше шестидесятых годов, грезящему космосом, и расскажите ему, что через полвека человечество не только звезд не достигнет – даже до Марса не долетит. Откажется от Луны и будет гордиться тем, что за деньги в космос могут летать разные лысые и ушастые туристы.
Подойдите к молодому писателю, фонтанирующему идеями не написанных пока книг, и скажите ему, что он за всю жизнь напишет только три романа.
Да что там, подойдите к любому юноше нашего времени и скажите ему, что он за всю свою жизнь сумеет переспать только со своей женой и один раз – с коллегой в командировке.
Только что перед человеком были тысячи неизведанных путей, по которым так интересно пройти, – и вот уже остался только один. Бейся, не бейся – бесполезно. Ты уже приговорен будущим.
Вот и Фрезе, узнав, что в будущем все те дороги, которые казались такими интересными, такими перспективными, – оказались заброшенными, вместо того чтобы обрадоваться, поняв, какие направления не стоит развивать, огорчился. Огорчился, потому что есть люди, которым интереснее самим придумать автомобиль, автомат, самолет, танк, чем получить готовые знания из будущего.
Не всем интересно заглядывать в конец учебника за готовыми решениями.
Последние два года дела фабрики Фрезе шли плохо. Его компаньон уже десять лет как умер, и двигатели закупались во Франции. В восьмом году правительство Российской империи решило поддержать отечественного производителя. И, как это часто бывает, сделало только хуже.
Поддержка заключалась в следующем: были задраны пошлины на иностранные комплектующие для автомобилей. Мол, не будем покупать импортное, у нас – собственная гордость, будем развивать свое производство двигателей. Ага, развивать. Кто те двигатели строить станет? «Ну кто-нибудь», – наверное, думало правительство. К примеру, те, кто собирает автомобили, тот же Фрезе. У которого все деньги в деле, а новых поступлений не предвидится, потому что для того, чтобы построить автомобиль, нужно сначала потратить деньги на его детали, те самые, на которые задрали пошлину. Причем, что характерно, пошлина на готовые иностранные автомобили осталась прежней, то есть цена на отечественные машины поднялась, а на иностранные – осталась прежней. А как известно, патриотизм очень часто – он только до тех пор, пока не влияет на кошелек.
Короче, правительство оказало Фрезе медвежью услугу.
– Я – почти банкрот, господин Лазаревич. Я уже собираюсь начать переговоры с Русско-балтийским вагонным заводом о продаже фабрики. Продать производство – и в Граново, в отцовское имение, проживать остаток лет.
Руслан молчал. В баках УАЗа осталось бензина от силы литров десять. Не хватит, чтобы доехать до Риги. Молчала Юля. Она тоже поняла, что надежда на Фрезе рухнула. Молчала Аня. Ей вообще было скучно слушать этого бородатого старика с забавными круглыми ушами. Аня хотела гулять.