Джок. Выбравший тень. Книга 3

Руб Андрей Викторович

Ночь опустилась на лагерь. Тишина. Красноватый свет местной луны - Даллы, и я, мля на белом коне, с размалеванной рожей и с шашкой наголо поскакал на посты. Шучу. Пощупав заветный наруч, чтобы убедится, что он никуда не делся - я попер на подвиги.

Ну как действует нормальный диверсант?

Прячась в кустах, он под покровом темноты неслышно прокрадывается к врагу. Замирая на каждом шагу и двигаясь только в полной темноте, на ощупь. Неслышимым и невидимым он скользит в неверных тенях, среди отблесков почти погасших костров. Правильно?

Но так, то нормальный!!!

Дождавшись пока какой-то любитель посрать на природе (видимо самый стеснительный в лагере) отойдет в лес ...хотя может ему понадобился хворост или 'деды' послали его искать сигарету среди ночи, увы, но я этого уже никогда не узнаю. В общем, как только он зашел за кусты, этому лузеру тут же треснули кистенем по кумполу и он без остановок проследовал к Юлоту*. А Блуг* - его помошник, нежно ущипнул его за щеку и взяв за руку любезно сопроводил по 'тропе смерти'. ...и повел он его - 'в даль светлую'. (Надеюсь, пошутив на прощанье).

А я в его одежде, благоухая бражкой и держа четыре весьма подозрительных кувшина в руках слегка покачиваясь, перся прямо к часовому. ОбуЯнный любовью ко всему миру и невесть почему, возжелал облаготельствовать даже его кувшином бурды. Он оценил мой широкий жест, изрядно ополовинив емкость. Сомнений, зачем ходил в лес бедолага, у него уже не было, как впрочем, и самой жизни тоже. Красавица Олла отработала на все сто. Отрава была классная. Блугу сегодня предстоит бессонная ночка. Водить взад-вперед придурков по тропе, работенка еще та. Тьфу, тьфу, тьфу... лишь бы мне не встретится с ним сегодня.

Откуда я знал, что кто-то выйдет ночью за пределы лагеря? Нуу... это совсем просто. Маалееенькая 'Петля Внимания', чтобы выманить за предел лагеря самого внушаемого придурка поблизости - это дело, как оказалось весьма даже нехитрое. Это типично студенческая шутка не более того, абсолютно безобидная. Отвлечение внимания и посыл - куда-то пойти. Камит и упомянул о ней на последней пьянке, когда речь зашла о розыгрышах. Миллионы иногда могут ошибаться!? Но только не в этом случае. Алкоголь, несомненно, полезен для здоровья. Уж теперь-то я точно это знаю.

Я совершенно спокойно шел по мирно спящему лагерю к палаткам жрецов. В истинном зрении их охранный круг переливался, синеватым 'ментовским' отсветом. Ну надо же, и тут синий - цвет тревоги. Мой расчет был прост, как объяснения мужа - жене, внезапно встреченного ею выходящим из КВД*. Врядли тут все друг друга знают. А вот придурка крадущегося по лагерю возьмут на заметку сразу. Черт его знает, кто сейчас спит, а кто нет.

Ну надо же какие они предусмотрительные? Они выложили круг из камешков, чтобы и страже было видно, и чтобы идущий случайно не ошибся и не нарушил его. Защита огораживала неровным кругом полтора десятка 'вигвамов' самых благородных аборигенов. Часовой, стоящий около палаток жрецов подозрительно уставился на меня.

– Тебе чего, придурок?
– вежливо и уважительно спросил меня часовой.

–

Ну дык это... жрецу это сказали передать, - и я завлекательно помахал кувшином.

– Чего там?
– подозрений в его голосе поубавилось.

– Так вино ихнее. Дядька Шалит сказал отдать, - я старательно копировал речь и манеры крестьянского пацана.

– Давай я передам,- он протянул руку.

– Нее... дядька сказал токмо в руки ему лично дать. Строго настрого.

– Он уже пошел спать.

– Дык, это... дядька сказал, если спать лег, он будить велел. Вот.

Караульный раздумывал. Беседу мы вели негромко, чтобы никого не побеспокоить. Три интересующих меня шатра стояли практически перед глазами и поверх материи видимый только в истинном зрении, слегка тлел красно-синий узор. На самом роскошном стоявшем посреди круга, скорее всего герцога светился похожий узор, но другой - более простой. Как я понял из того, что объяснял и показывал мне Камит, это защитное и отражающее плетение. Деревенский увалень продолжал стоять и тупо пялится на раздумывающего цербера, переминаясь с ноги на ногу и выражая всем своим видом желание побыстрее отправиться спать. Стражник все-таки решился разбудить святого отца, вместо начальника караула. Подойдя к его шатру, он покашлял и стал его звать.

– Брат Рошт... святой брат Рошт вам принесли ваше вино.

Из шатра раздалось недовольное кряхтение и упоминание какой-то тупой задницы святого Икебана. Икебана? Мне сначала даже показалось, что я ненароком ослышался.

– Запаршивевший осел, мозги которого сожрала бешеная крыса! Чтоб тебе хорошего посмертия не видать, тупоголовое отродье слабоумного орка!
– благословил изнутри стража, несомненно, очень 'святой брат'. (Разве простой смертный может так виртуозно владеть благословлениями).

– Там ваше вино принесли, - прервал поток богоугодных речей часовой, видимо не желая вступать в богословский спор.

– Кхм, вино. Какое вино?
– спросил тучный жрец, выходя из шатра.

– Вот он, - он указал на мою переминающуюся фигуру.

– Ты... иди сюда, - и он небрежно тряхнул рукой в мою сторону.

Передо мной погас кусок охранного периметра. (Но простец-то не мог его видеть). И я бесстрашно шагнул вперед.

А вот теперь счет пошел на секунды.

– Ух, ты?!!
– я уставился за спину пастыря чужих душ.
– Это чего?

Они синхронно обернулись и уставились на даму, огромным 'с достоинством', иногда показываемую по зомбоящику. Достоинств у нее было даже два и оба, наверное, двенадцатого размера. Этот страх господень... э... мечта эротомана дебильно улыбалась силиконовыми губищами и призывно махала рукой. Когда она 'эротическим' движением поправила свое синтетическое богатство (наверное, чтобы не упасть вперед) и 'игриво' им кивнула... оба кандидата, впали в ступор. Такого они точно никогда не видели. Пара секунд остолбенелого разглядывая дали мне столь драгоценное время.