Джон Леннон навсегда
Шрифт:
Эпштейн тем временем принялся вовсю рекламировать ансамбль, используя для этого магнитофонные пленки. За свой счет он отштамповал с них пластинку — в надежде, что она произведет впечатление на боссов поп-музыки.
С помощью одного из друзей Брайан вышел на Джорджа Мартина — продюсера фирмы «Парлофон», принадлежавшей крупнейшему английскому музыкальному концерну «EMI» (Electric and Musical Industries). Мартин договорился с Эпштейном о дне пробной записи, и Брайан послал в Гамбург телеграмму следующего содержания: «Пожелание счастья, мальчики. „ЭМИ“ предлагает пробную запись. Репетируйте новые вещи!»
Джон начал немедленно.
Бренча на старом пианино, они сочинили
3 июня они свернули «гамбургские палатки» и через три дня предстали в Лондоне перед Джорджем Мартином.
Здесь все должно было решиться.
Неужели опять повторится то, что было в «Декке»? Или, наконец, осуществится их самая заветная мечта — они запишут свою первую пластинку?
Их счастье, что на этот раз они не волновались. Спокойно и уверенно они проиграли Мартину свои зонги. Это были песни «Love Me Do», «Hello Little Girl», «P.S. I Love You», «Ask Me Why» («Люби же меня», «Привет, девочка», «Поскриптум: я люблю тебя», «Спроси меня, почему»).
Джордж Мартин не выказал особого восторга, но он чувствовал, что в музыке этой четверки было что-то чрезвычайное. Ничего толком не сказав, он отправил их домой. Вновь потянулись дни, полные мучительной неизвестности. Только через три недели пришла весть: «ЭМИ» предлагает контракт.
Конечно, Джордж Мартин поставил условие. Ему не понравился ударник «Битлз». Джон должен был поискать другого.
Несколько лет назад, когда менеджеру не приглянулся бас-гитарист Стюарт Сатклифф, Джон предпочел лучше «просвистеть» ангажемент, чем предать друга.
На этот раз он повел себя по-иному.
На душе лежал камень. Но почему «камень» по имени Пит Бест должен загромождать дорогу к славе, жаркое дыхание которой Леннон уже чувствовал на своих щеках? Внутренне он давно был готов расстаться с Питом. Но мужества сказать ему об этом у Джона недоставало. Дать Питу «абшид» пришлось Эпштейну. Уже через пять дней в группу пришел новый барабанщик, который как-то по случаю помог битлзам. До сих пор он стучал у Рори Шторма. Его звали Ричард Старки, а сценический псевдоним — Ринго Старр.
Изгнание Пита Беста породило бурную реакцию. Его мать — шефиня «Касбах-клаба» — считала сына одним из основателей «Битлз». Она использовала все свое влияние, чтобы насолить ансамблю всюду, где только могла.
Поднялся визг и среди почитательниц группы, поскольку обиженный Пит был их идолом. Весь гнев направлялся на Эпштейна, которого считали виновным в «отлучении» Беста. Теперь Брайан отваживался посещать «Пещеру» лишь в сопровождении телохранителя.
Но и самих битлзов не оставляли в покое. Когда Ринго впервые выступал с ними, публика угрожающе скандировала: «Pete Best forever — Ringo never!» («Пит Бест — навсегда, Ринго — никогда!»). Дошло до рукопашной, причем Джордж заработал синяк под глазом.
Мысли Джона тем временем крутились вокруг другой проблемы. Ему было совсем не до скандала с Питом. Врач подтвердил Синтии, что она беременна. Эта новость вызвала у Джона двоякое чувство. С одной стороны, он любил Синтию, с другой — появлялись обязанности, угрожавшие мечтам.
Не станут ли супружество, выматывающая возня с ребенком и бесконечные домашние проблемы неодолимым препятствием на пути к его цели? Мысль о потере независимости подавляла Леннона. Он видел впереди
Джордж Мартин так заинтересовался ими, что припас своего ударника — на случай, если ветреные ливерпульцы снова явятся с Питом Бестом. Всю вторую половину дня они репетировали. За ударными попеременно сидели Ринго и его «заместитель» Энди Уайт.
Джордж был в ударе и все время предлагал новые варианты. Только к вечеру, после пятнадцатой попытки, Мартин был удовлетворен.
Песня «Люби же меня», приправленная оригинальными пассажами на губной гармошке, введенными Джоном, и зонг «Постскриптум: я люблю тебя» были готовы к выходу в свет на первом настоящем сингле «Битлз».
На совещании шефов фирм, принадлежащих концерну «ЭМИ», Джордж Мартин объявил, что хотел бы выпустить сингл еще никому не известной группы. Он сказал: «Это — хороший ансамбль, и мы еще о нем услышим».
В ответ послышался недоверчивый смешок.
Опьяненные успехом
Пластинка «Люби же меня» вышла в начале октября 1962 года и достигла 17-го места в хит-параде.
25 октября «Битлз» предстали перед объективами телекамер станции «Гранада IV» в Манчестере. Эпштейну удалось договориться о двадцати минутах эфирного времени в передаче «People and Places» («Люди и положения»). Эпштейн, который был категорически против их неухоженного вида и бунтарских повадок, приказал выступать в пристойной одежде. Джон воспротивился переодеванию, опасаясь, что их сторонники не вынесут измены.
Но на другой день фильм вышел на экраны, и Джон не выглядел иначе, чем Пол, Джордж и Ринго. Черный костюм с жилетом, белая рубашка и галстук, мягкая прическа «грибная шляпка». Это был шарм, которого так добивался Эпштейн. И Джон, скрепя сердце, прекратил восстание против «буржуазного» имиджа. Хотя ему куда больше нравились джинсы, кожаная куртка и сапоги. 28 октября подарило Джону особую радость: благодаря Брайану битлзы выступили в ливерпульском «Эмпайр-театре». Такой чести удостаивались лишь знаменитости. К тому же они давали концерт вместе с самим Литтлом Ричардом, который всегда служил для них образцом.
26 ноября Джордж Мартин вновь пригласил битлзов в студию «ЭМИ». После успеха «Люби же меня» он уже не сомневался, что открыл золотую жилу. Но как опытный продюсер он хотел идти наверняка, поэтому на сторону «А» запланированной пластинки для гарантии повышенного спроса предложил записать песню удачливого сочинителя М. Мюррея «Как это у вас получается?» Прослушав инструментальную редакцию зонга, Джон решительно отверг его, хотя несколько позже в записи «Gerry and Pacemakers» этот опус стал хитом.