Джон Рокфеллер. Промышленник и филантроп

Невинс Аллан

Перспектива была отнюдь не привлекательной. В конце концов «Стандард ойл» решила соревноваться более сложным способом. Когда на рынке появлялась «посторонняя» продукция, агенты треста сбивали цены на приемлемый для треста уровень. Временами же, когда они хотели преподнести урок дерзкому сопернику или защитить территорию, которая прежде никогда не подвергалась атакам конкурентов, цены устанавливались еще ниже. Руководители «Стандард ойл» внимательно отслеживали состояние акционерного капитала независимых компаний, а также строго фиксировали их трудности в транспортировке. Когда они видели, что лишь небольшое количество нефти и нефтепродуктов может поступить на данный рынок или что конкуренты продают свою продукцию по ценам близким к издержкам, то смело посягали на их цены и прибыли.

Осуществление такой политики требовало деликатности, а часто и упорного преследования противника

на основе его досконального знания и принятия быстрых решений. Рокфеллер следил за ценами с неусыпной бдительностью и тщательностью. Он был абсолютно реалистичен. Иногда он чувствовал, что «цены в достаточной степени станут поощрением наших конкурентов к интенсификации работы и мы сможем работать в значительной степени на том же уровне». Однако в такой ситуации он предпочитал, с одной стороны, «медлить с дальнейшими уступками (розничным дилерам), но, с другой стороны, если они ринутся в торговлю, немедля сбивать цены».

У «Стандард ойл» имелась система приватных льгот. Она редко давала своим дистрибьюторам и дилерам карт-бланш на безоговорочное принятие «посторонних» цен, но изучала их доклады и соглашалась, когда считала эти цены здравыми. Иногда она обрушивала отправную цену, иногда поддерживала ее, но делала существенные скидки с цены товара. Такая политика была призвана смутить независимые компании, которые не могли понять, что трест поручал своим дистрибьюторам или что дистрибьюторы поручали своим дилерам. Порой «Стандард ойл» позволяла «посторонней» продукции поступать на рынок без всякого воздействия на цены.

Независимо от ценовой политики каждого момента Рокфеллер всегда проповедовал низкую себестоимость продукции и умеренные цены. Это, полагал он, должно было стать нормой «Стандард ойл», чтобы не провоцировать по собственной глупости конкуренцию, чем занимались порой, подозревал он, Уотерс Пирс и «Консолидейтед». «Будем выдавать больше продукции при скромной прибыли» – этот совет Пэйну весной 1883 года по поводу производства бензола характерен для Рокфеллера.

Гигантская корпорация, следовавшая такой политике, естественно, оставляла пространство для конкурентов. Предприимчивая независимая компания могла проникнуть в сферу деятельности треста, осуществить значительное количество продаж и получить чистую прибыль, пока ее крупный соперник начал бы сбивать цены. Временами, если независимая компания поставляла немного продукции на продажу, она могла продолжать свой бизнес продолжительное время, поскольку агенты «Стандард ойл» предпочитали лучше позволить ей осуществлять сравнительно незаметную деятельность, чем терпеть большие потери на собственных продажах, часть которых и вызывало обрушение цен. Таким образом, независимые компании могли выстоять и даже процветать.

Число независимых компаний и их сила увеличивались. Росла и «Стандард ойл». Однако, когда компания «Тайдуотер», представлявшая собой респектабельный остров независимости, и десятки малых компаний стали продавать свою продукцию во многих населенных пунктах, Рокфеллер забеспокоился. Размеры «Стандард ойл», ее обширный рынок и большое число дистрибьюторов способствовали определенной рыхлости организации и действиям, позволявшим выжить многим мелким компаниям из-за сдержанности треста в политике снижения цен.

В конце 1882 года полковник У.П. Томпсон начал слать из офиса в Кливленде Рокфеллеру бюллетени, отражавшие совокупные перевозки продукции независимыми компаниями. Он докладывал, что в октябре они перевезли 18,5 % всей произведенной сырой нефти. В январе 1883 года – 20,72 %, в феврале – 24,90 %. Видимо, это была самая большая цифра, так как в последующие месяцы проценты слегка уменьшились. Но независимые компании владели довольно надежной частью – между одной пятой и одной четвертой всей наличной нефтяной продукции. Это была поразительная перемена с середины лета 1878 года, когда они распоряжались не более чем 10 % всей продукции.

Несколько эпизодов из истории обращения «Стандард ойл» с конкурентами получили преувеличенную оценку по сравнению с реальным их значением. Джордж Райс из Мариетты весной 1881 года послал торговому агенту из Луисвилля 70 баррелей керосина с независимого нефтеперерабатывающего завода. Сразу же Ф.Д. Кэрли из «Чесс, Кэрли» сделал резкий выговор агенту по фрахту компании «Луисвилль энд Нэшвиль», директором которой был, написав ему в письме: «Мы подозреваем, что (вагон-цистерна) проскочил по обычному тарифу 5-го разряда – фактически, можно сказать, мы знаем, что так и было, – платя только $41,50 за фрахт отсюда. Следует брать $57,40. Пожалуйста, закрутите гайки жестче». Этому письму с закручиванием гаек было суждено отозваться эхом в дальнейшей истории «Стандард

ойл». Примерно через четыре года произошел инцидент еще хуже. Даниель О'Дэй давно враждовал с Райсом. В качестве менеджера «Нэшнл транзит компани» О'Дэй заставил ликвидатора обанкротившейся компании «Цинциннати энд Мариетта», небольшой железнодорожной компании, обслуживавшей нефтяное месторождение Мэксбург, Огайо, перевозить сырую нефть для «Стандард ойл» по 10 центов за баррель, взимать с независимых компаний по 35 центов и отдавать излишек в 25 центов «Нэшнл транзит компани». Это скандальное соглашение вступило в силу в марте 1885 года и было аннулировано через год с лишним только под угрозой судебного преследования. В связи с этим «Нэшнл транзит компани» немедленно вернула 340 долларов, сумму, собранную за транспортировку нефтепродуктов Райса.

В каждом из этих случаев Рокфеллер и партнеры, осуждая сделку, возлагали вину за нее на безответственных подчиненных. Кэрли, для которого всегда законом было лишь собственное мнение, послал свое наглое послание, не советуясь ни с кем. О'Дэй был дерзок и неразборчив в средствах, действовал также по собственной инициативе. Рокфеллер, комментируя схему возвратных пошлин О'Дэя, заявил в интервью 29 мая 1890 года нью-йоркскому World: «Мы отвергли этот контракт до того, как его рассматривали в судах, и полностью вернули деньги. В таком большом бизнесе, как наш, в котором занято так много агентов, могут происходить некоторые вещи, которые мы не можем одобрить». С.К.Т. Додд в подтверждение заявил: «Это была ошибка агента, переусердствовавшего в Огайо». Выслушав эти заявления, следует упрекнуть «Стандард ойл» в непростительном небрежении. Но главное то, что эпизоды с Кэрли и О'Дэем были уникальны и нетипичны. После 1881 года никто не утверждал всерьез, что «Стандард ойл» сделала практикой требование возвратных пошлин от конкурирующих грузоотправителей.

То же относится к горячо обсуждавшемуся обвинению со стороны Чарльза Б. Мэттьюса из Буффало. Оно состояло в том, что в 1881 году Хирам Б. Эверест и его сын Чарльз, управлявшие в Рочестере «Вакуум ойл компани», совершили ряд преступлений, включая попытку саботажа в отношении переживавшего трудности нефтеперерабатывающего предприятия Мэттьюса. Эвересты продали три четверти акционерного капитала «Стандард ойл», но сохраняли свободу в каждодневных операциях «Вакуум компани». Возможно, они и не совершали враждебных акций против своих конкурентов. Свидетельства об этом туманны и противоречивы. Сам Мэттьюс пришел в суд с нечистой совестью: он и его партнеры пытались овладеть технологией производственного процесса «Вакуум». Они воспроизводили оборудование «Вакуум» и пользовались списком покупателей ее продукции. Судья отпустил Эверестов, оштрафовав каждого на 250 долларов. Совершенно ясно, что высшее руководство «Стандард ойл» не имело ничего общего с действиями, за которые Эвересты привлекались к суду. Предъявление обвинений Арчболду, Роджерсу и Макгрегору было совершенно неоправданным, и судья быстро постановил исключить обвинения против них из разбирательства. Что касается Рокфеллера, который был вызван в суд свидетелем обвинения, то он ничего не знал об этом деле. Но здесь опять главное то, что этот эпизод был уникальным и нетипичным. Никто не утверждал всерьез, что «Стандард ойл» сделала практикой саботаж в отношении конкурентов. Такие действия применялись достаточно широко предпринимателями из Регионов, но они претили руководителям «Стандард ойл».

Совсем по-другому относятся к жалобам на практику «Стандард ойл» в маркетинге нефтепродуктов. В 1880-х и 1890-х годах в стране на нее жаловались повсюду. Жалобы возникали постоянно. Они создавали впечатление о политике треста как построенной на частых ценовых обвалах, промышленном шпионаже, диктате дилерам и других грубых приемах. Разумеется, конкуренты «Стандард ойл», когда могли, так и поступали. Опять же, относительно того, что здесь несправедливо, не было ясности как в 1885, так и в 1895 году, то есть поколением позже. В течение этого периода продажа продукции по сниженным ценам с целью вытеснения конкурентов представляла собой острую правовую и этическую проблему. Многие штаты отнюдь не сдерживали ее. Другие сталкивались с трудностями в выполнении судебных решений и внедрении законов против местных и временных снижений цен. Тем не менее общественное мнение большинства сообществ резко критиковало отдел маркетинга «Стандард ойл» за то, что он периодически сокращал в разных районах цены до тех пор, пока не уходили с рынков независимые компании, а затем восстанавливал цены на прежнем уровне. Оно осуждало неоднократное применение трестом шпионажа, запугивания и клеветы.