Джонатан Кристофер Моргенштерн
Шрифт:
Оставив один засос на шее девушки, я быстро начал снимать с нее одежду. Посчитав, что прихожая не лучший вариант для этого, я быстро, неся Мэри на руках, нашел спальню и в такой же темноте бережно положил девушку на кровать, будто она фарфоровая кукла.
Мы быстро избавили друг друга от одежды и я, навалившись на девушку, вновь начал страстно целовать, но уже не только губы, но и все тело. Мэри вздрагивала от каждого прикосновения, ее тяжелое прерывистое дыхание разносилось по всей комнате. Не в состоянии терпеть ни секунду мы слились
– Я люблю тебя, - прошептал я ей на ухо, ускоряя ритм.
Мэри вновь издала уже громкий стон и, вцепившись ногтями мне в спину, еле произнесла:
– И я тебя.
***
Мэри уснула в моих объятиях, а я просто охранял ее сон.
На часах было 22:00, но я не спал, да и не хотелось, ведь в Аликанте сейчас полный разгар дня и, понятное дело, ко сну меня не тянуло.
Аккуратно встав с кровати, чтобы не разбудить девушку, я быстро нашел свои вещи, которые были раскиданы по всему люксу. Написав пояснительную записку для Мэри, я спустился на первый этаж, и, незаметно выйдя на улицу, направился в Парижский институт на поиски Себастьяна Верлака – сумеречного охотника которого мне предстоит убить.
Парабатай
Хранитель-ангел, на исходе дня,
Не плачь напрасно, обо мне горюя,
И, если не сумел спасти меня,
Спаси хотя бы тех, кого люблю я.
На протяжении всего месяца я конкретно занялся поисками Себастьяна. И хоть найти его было легкой задачей, я никак не ожидал, что встреча с ним так перевернет мою жизнь.
Как я и ожидал, Верлак жил в парижской академии сумеречных охотников. По ночам он часто шастал в ночные клубы, где не только убивал демонов со своими друзьями, но и веселился от души, попивая различные алкогольные напитки и наблюдая за танцовщицами, которые, мягко говоря, были разодеты не очень прилично.
Мэри не раз помогала мне узнать Себастьяна как можно лучше и даже как-то пришлось флиртовать с нефелимом, чтобы узнать, как он ведет себя с красивыми девушки. И хоть не мне, не Мэри это не нравилось, нам приходилось это делать. Пока я наблюдал за Себастьяном, его увлечениями, слабостями, его тягой к общению и слишком открытым дружелюбием, записывая все в специальный блокнот, прям как отец обо мне, я не раз задумывался и над тем, как попасть в Аликанте в образе Себастьяна Верлака, не убивая сумеречного охотника. У меня было два варианта, один из которых – убить Себастьяна, меня совсем не радовал. Мэри предлагала мне подружиться с парнем, чтобы убедить его не ехать в Идрис, но я понимал, что это невозможно.
– Ну и как ты предлагаешь мне это сделать? – поинтересовался я как-то вечером у Мэри. – Представь: я подхожу к нему и говорю «Привет. Я сын Валентина Моргенштерна и
Мэри подавила смешок, но все же ответила:
– Хотела бы я посмотреть на его лицо.
Я слегка улыбнулся, думая, что Себастьян посчитал бы меня сумасшедшим и явно бы сказал, что его разыгрывают.
– Джонатан, - вновь начала охотница уже серьезным голосом, - нам уже много чего известно про Себастьяна. Мы знаем, что у него есть тетушка в Париже, от которой нефелим только и думал, чтобы сбежать, так как отношения между ними были не самые лучшие. Но мы не знаем, хочет ли он в Аликанте.
– И что ты предлагаешь? – спросил я, сев на кресло.
– Если бы ты с ним подружился, - начала она, - то мог бы узнать его еще ближе. И кто знает, может у него есть девушка, к которой он давно хотел поехать, а поручение – представить парижский институт, не дает ему это сделать.
– Даже если и так, Себастьян, прежде всего, исполнит свой долг, а потом уже…
– Но ты можешь солгать, сказав, что планы поменялись и представлять институт должен ты, а не он, - стояла на своем Мэри.
– У него есть документ с печатью, подтверждающий, кто именно поедет в Аликанте, - напомнил я. – А у меня нет этого документа. Я не могу подтвердить правоту своих слов.
– Документ можно подделать, - спокойно произнесла девушка, садясь рядом со мной. – У меня есть друг, живущий за городом, он поможет.
– Никто не должен знать…
– Никто и не узнает, - заверила меня Мэри. – У нас все получится. Верь мне.
Я наклонился к девушке и, поцеловав её в губы, произнес:
– Нам придется переехать в парижскую академию.
– Оно того стоит, - произнесла она, ответив на поцелуй. – Когда мы собираемся?
– Как можно быстрее.
– Тогда я пойду собирать вещи, - быстро произнесла охотница, побежав в комнату.
Сначала я хотел пойти ей помочь, но стук в окно заставил меня остановиться. Молниеносно вытянув клинок серафима перед собой, я подошел к месту, откуда шел звук и, по правде говоря, был очень удивлен, увидев своего сокола с письмом в клюве.
– Крок? – удивленно произнес я, открывая балкон. – Что ты здесь делаешь?
<