Джони, о-е! Или назад в СССР 4
Шрифт:
— Вот, где корень сегодняшней ситуации. В семьдесят седьмом году вы вроде как попытались выправить ситуёвину, но нынешние, как вы их называете, «нормальные товарищи» — это «нормальные троцкисты», продолжатели Хрущёвской, мать её, оттепели.
— Я не сильно резко выражаюсь? — опомнился я.
— Да, нет… Ничего-ничего. Продолжай.
— Да, я уже и раньше говорил вам, что в сегодняшней конституции нет ничего о руководящей роли Коммунистической партии. То, что звучит в речах и выступлениях некоторых «товарищей», которые нам не товарищи, — есть подмена понятий. Сказано…
Я поднял палец.
— 'Руководящей
— Да ладно, ладно, — усмехнулся Андропов. — Понимаю я. Не горячись. О том и говорили на съезде, если ты слушал выступления товарищей. Многие говорили о том, что некоторые впереди идти не хотят, а посылают вперёд других. И сейчас мы продолжаем о том говорить. Весь год прошёл в этих разговорах. Но, в разговорах нужных. Всё правильно ты говоришь. Наломал Никита Сергеевич столько дров, что не вывезешь.
— Вывезете, Юрий Владимирович. Я так думаю, — произнёс я с интонацией киногероя «Мимино» из одноимённого фильма и поднял, как и он, вверх указательный палец.
— Эх ты, — улыбнулся Юрий Владимирович. — Думает он… Если так легко изменить будущее, то что случится, если придёт другой генсек? Ведь у меня своей команды, как не было, так и нет. А троцкистов вокруг… Всех ведь не пересажаешь.
— Я, кстати, медицинскую клинику поставил для своих сотрудников. Вам бы там переливания делать. Приезжайте во Владивосток. Выберете его местом своего отдыха. Обоюдная польза будет. Дороги всегда будут отремонтированы, фасады домов покрашены.
— Далеко лететь. Десять часов… Устаю я… Тело затекает.
— А вы поставьте тренажёр, «беговая дорожка» называется, и ходите. Очень полезная вещь… И с пересадками, Юрий Владимирович. Глядишь и в Иркутске, дороги починят, хе-хе…
— Беговая дорожка? Так она огромная. У нас такие в кабинете функциональной диагностики стоят.
— О, точно! Надо японцам заказать! Пусть они в неё напихают всякой электроники.
Сказал, а сам вспомнил про свой фитнес браслет, совмещённый с электронными часами. Электронные часы уже выпускали и японские фирмы, и мои тайваньские фабрики, а вот чтобы с контролем пульса и шагомером… Не додумался пока никто.
— Чего напрягся? — усмехнувшись, спросил Андропов. — Каверзу какую придумал.
— Ага. Мы вам сами соберём правильную беговую дорожку и ещё кое-что для контроля самочувствия. Как это я раньше не догадался.
— Что за «кое-что»?
— Сюрприз будет. К следующему дню рождения.
— Дожить бы, — сказал Андропов и посмотрел мне в глаза.
Мне было точно известно, когда «теперь» умрёт Юрий Владимирович, но он никогда об этом не спрашивал, а я не проявлял инициативу.
Повторюсь. Только благодаря тому, что бухгалтерия всех моих структурных подразделений велась сразу в цифровом формате, я имел возможность контроля и оперативного вмешательства в процесс управления. И это знали все управляющие, потому, что моя реакция на какое либо отклонение от формул, пусть даже и положительное, следовала незамедлительно. Я не ленился просматривать сводные
И в своё время я потратил много времени, чтобы понять, сначала основы, а потом и нюансы, мать его, двойного учёта. А здесь и сейчас мне были доступны его, учёта, глубины. Спасибо данной кем-то абсолютной памяти.
К этому «кому-то» я больше не обращался и не искал его в себе. Было, честно говоря, страшно. Хотя, то, что в моем разуме кто-то прописался, мне уже давно было понятно. Сны. Во сне я видел этого «кого-то» в форме всё того же шара, только находящегося уде в моём ментальном поле. Вернее, не шара, а скопления неких, э-э-э, наночастиц, занявших у меня в мозге места в узлах нейронных связей. Но они имели между собой связь, которая образовывала что-то типа облака.
Во снах я видел свой мозг, состоящий из множества нервных клеток, соединённых тончайшими нитями. И выглядели эти клетки и нити, в общем-то, не эстетично. Она была похожа на огромную грибницу. Я даже подумал, что так, наверное, оно и есть. Что когда-то какая-то обезьяна (или динозавр) съела гриб, который пророс в ней и стал управлять неразумным, до того момента телом.
Вот в этой моей грибнице, как я теперь «видел» во снах, прорастала другая грибница, добавлявшая моей матрице «ума-разума». И главное, что она давала, — это улучшала связь той моей личной матрицы человека третьего тысячелетия с нейронами мозга того человека, в которого моя матрица попала. И прямо настолько улучшала, что я стал чувствовать того человека, живущего в две тысячи тридцатом году. То есть, получалось, что я там нифига не умер, при переносе в семьдесят третий год в тело Женьки Дряхлова, а продолжал жить.
Как это могло произойти и почему, я не понимал и не знал, естественно. Но это точно не обошлось без воздействия на Женькин организм того, кхм, облучения, про которое говорил Андропов. И облучения явно имеющего некий разум. Искусственный или природный, но разум.
— Может это вообще какая-то чья-то чужая нейросеть. Каких-нибудь дохлых пришельцев. Пришельцы погибли, и нейросеть пошла искать себе иное тело.
Так размышлял я, обычно перед тем, как уснуть, и снова увидеть, как во мне прорастает, грибница. Сначала я в ужасе просыпался, потом привык и стал отключать этот сон на какой-нибудь более приятный. И что удивительно, мне это удавалось.
В последнее время я снова увлёкся историей, как и в том мире. Но тогда я слушал перед сном аудиокниги. Иногда они превращались в похожие на них сны. В этом мире до этого глобальные компьютерные сети ещё не продвинулись, и я стал смотреть сны. Исторические сны. Толи моя «нейросеть» вытаскивала что-то из моей ментальной матрицы и формировала произведение, то ли, доставала произведение из будущего, но во снах я погружался в прекрасные картинки с интересным историческим сюжетом.
Большего я от своей, вновь приобретённой «нейросети» требовать боялся, но постепенно к ней привыкал. Привыкал и осторожно думал, как она проявится дальше. Перечитав множество фантастических романов, в том числе и авторов третьего тысячелетия, я мог себе представить общение с нейросетью. Авторы описывали искусственные интеллекты, встроенные в человеческие тела и как с их помощью можно было расширять свои возможности.