Джунгар. Небесное Испытание
Шрифт:
– Жрецы!
– выдохнула Ицхаль.
– Наконец-то!
– Ригванапади подскочил к окну.
Несколько десятков жрецов в синих одеждах появились на дальней стороне плошади. И запели. Низкие, чудовищно низкие ноты слились со столь же чудовищно высокими, на грани визга. Гул нарастал, резонировал. В какой-то момент Ицхаль почувствовала, что сползает на пол, зажимая уши. С треском рассыпались стекла, и в комнату ворвался ледяной ветер. Звук ввинчивался в мозг, превращая его в кровавую кашу. Еще немного - и она не выдержит…
Звук оборвался с ударом гонга, после которого у
Они еще не успели подняться, как из храмов и проулков начали возникать монахи. Ицхаль узнала и коричневые рясы школы Гарда, и это наполнило ее гордостью, - уходя к князю, она никак не думала, что монахам придется вступить в бой. Многим сектам и школам вообще запрещалось причинять вред любым живым существам, а боевые секты были далеко не у каждой школы. Монахи вступили в бой, разноцветные рясы и бритые затылки замелькали в людской каше. Многие из них были вооружены только короткими пиками, заостренными на обоих концах, но скорость, с которой они им размахивали, делала их эффективными даже против мечей и устрашающих шипованных палиц.
И тут подошли куаньлины. Первые из них тоже попали под звуковую волну, и так же корчились рядом со своими врагами. Однако основная масса была слишком далеко и маневр монахов дал им необходимое время, чтобы добраться до столицы и принять бой. Степняки, очумело мотая головами, были вынуждены сражаться, но с них был сбит тот боевой настрой, тот шок, что позволяет с ревом прорубаться вперед, не думая об опасности и боли. Многие даже не защищались, и куаньлины с налету рубили их сотнями. Ицхаль никогда не видела столько смертей. Сейчас на залитой кровью площади громоздились целые кучи еще подергивающихся тел, отрубленных голов и конечностей, мертвые кони и куски обломанных панцирей.
Она услышала медленный выдох брата за спиной.
– Где Горхон?
– рыкнул он на застывшего монаха.
– Здесь, - отвечал сам Горхон, появляясь из того лаза, по которому пришел Эхэ-Гэсэр, - Прошу меня простить. Я слишком поздно понял, что на Лханнском перевале нас ждали каких-то пятьсот воинов. Боюсь, перестарался…гм…и теперь по Лханнскому перевалу вряд ли кто-то когда-то проедет.
– Ты должен был предвидеть это. Предательство, - Ригванапади обвиняюще ткнул в труп Эхэ-Гэсэра.
Горхон равнодушно пожал плечами.
– А я и предвидел. Если вы помните, я предсказал вам победу. С неожиданным исходом.
– Но меня могли убить!
– вкричал Ригванапади возмущенно.
– Кто? Эти щенки?
– Горхон обвел пленников скучающим взглядом, подошел к каждому, заглянул в наполненные страхом глаза, - Боюсь, у них не было никаких шансов.
– Эхэ-Гэсэр чуть не убил меня, - упорствовал князь.
– Но ведь не убил?
– Горхон поднял одну бровь, - А чувство опасности… так освежает!
" Его-то уж
Ригванапади начал остывать. Звуки за дверью затихли, а вот разбитое окно теперь не защищало от воплей на площади, и ужасной смеси запахов крови и содержимого распоротых кишок. Ицхаль сглотнула - даже ее выдержка давала трещину.
– Поди открой дверь, - приказал князь Горхону. Жрец молча подчинился, распахнул дверь, легко, словно танцуя, отступил, давая затаившемуся за дверью степняку рассечь воздух тяжелой секирой, а потом быстрым движением ткнул его куда-то в район ямки на горле. Губы варвара округлились, секира выпала из рук, а из дыры в горле толчками начала выливаться кровь. Оттолкнув с дороги тело, Горхон оглянулся и сказал:
– Это последний, кто стоял на ногах. Остальных добить.
По его знаку монахи споро принялись за работу. Ручейки крови поползли по полу,сливаясь с уже подсыхающими липкими лужами.
По коридору раздался частый топот множества бегущих ног.
– Мой господин, - в покои князя ворвался Юэ, обвел взглядом присутствующих и дал быстрый знак удалиться сгрудившимся за его спиной куаньлинам.
– Вы живы!
– Заканчивайте там, - Ригванапади царственно махнул рукой в сторону окна.
– Мои… наши воины…уже практически закончили, - ровно сказал Юэ. И не сдвинулся с места.
– Предатели! Мерзкие куаньлинские крысы, - один из пленников, трясясь, с ненавистью смотрел на Юэ, пытаясь вырваться из своих пут. Князь прищурился.
– Вот как?
– В этом и состоял наш план, - спокойно произнес Юэ, - Часть моего отряда под видом помощи проникла к варварам. И атаковала в нужный момент. Боюсь, что больше половины их погибло на перевале, мой господин.
" Ты смеешь сомневаться в нашей верности после того, как мы залили перевал Тэмчиут своей кровью?"
Ригванапади почувствовал опасные нотки в его голосе.
– Я беру назад свои слова, неосторожно сказанные в прошлый раз, - мягко сказал он, - Ты доказал, что посланные мне моим братом Шуань-Ю воины достойны своего императора.
Юэ преклонил одно колено.
– Я рад, что мы смогли оказаться полезными тебе, государь, - если в его голове и была насмешка, то очень,очень тонкая.
– Ну что ж, тогда осталось покончить с этими самозванными наследниками, - еле сдерживая нетерпение, сказал князь, - Я хочу, чтобы казнь была мучительной и публичной. Чтобы ни один человек в Ургахе больше не мог подумать, что еще хоть один самозванец может выползти из какой-нибудь щели!
– И выползет, - засмеялся Даушкиваси разбитыми губами. Он уже понял, что умрет, и еще успел понять, что князя изъедают страх и подозрения. Терять ему было нечего.
– Да ну?
– взгляд князя резко сконцентрировался на пленнике.
– Я расскажу тебе об этом… в награду за легкую смерть, - прохрипел Даушкиваси.
Ицхаль почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног.
" Пусть он умрет прямо сейчас, - мысленно взмолилась она, - Умрет, не успев ничего сказать о моем сыне!"