Джузеппе Бальзамо (Записки врача). Том 2
Шрифт:
«Бедный сиротка не должен плакать, – подумала Андре, – он словно жалуется на меня Богу. Господь наделяет крохотные существа, едва появившиеся на свет, самым красноречивым из языков… Их можно убить, освободив тем самым от страданий, но нельзя подвергать их мучению… Если бы люди имели такое право. Бог не позволил бы детям так жалобно плакать».
Андре приподняла голову, собираясь окликнуть служанку, однако ее слабый голосок не мог разбудить девушку, спавшую крепким здоровым сном, а детские крики стихли.
«Верно, пришла кормилица, – подумала
– Маргарита! Маргарита!
Служанка с трудом пробудилась, но еще продолжала сидеть в кресле, приходя в себя.
– Вы слышите меня? – спросила Андре.
– Да, госпожа, да! – отвечала Маргарита, наконец опамятовавшись.
Она подошла к постели.
– Прикажете подать воды?
– Нет…
– Госпоже угодно узнать, может быть, который час?
– Нет.., нет…
Она не сводила глаз с двери в соседнюю комнату.
– А-а, понимаю… Госпоже угодно знать, вернулся ли ее брат?
Видно было, как Андре борется всей своей ослабевшей, но обуреваемой гордыней душой с желанием горячего, но щедрого на любовь сердца.
– Я хочу, – выговорила она наконец, – я хочу… Отворите эту дверь, Маргарита.
– Да, госпожа… Ох, как дует оттуда… Сквозняк, госпожа! Да еще какой!..
В самом деле: порыв ветра влетел в комнату Андре; и пламя от свечки в ночнике заколыхалось.
– Должно быть, кормилица оставила открытыми дверь или окно. Посмотрите, Маргарита, посмотрите… Ребенок может озябнуть…
Маргарита направилась в соседнюю комнату.
– Я его укрою, госпожа, – пообещала она.
– Нет.., нет! – отрывисто пробормотала Андре. – Принесите его сюда.
Маргарита застыла посреди комнаты.
– Господин Филипп велел положить ребенка там… – мягко возразила она. – Верно, он боялся, что маленький может вам помешать или что вы разволнуетесь.
– Принесите мне моего ребенка! – приказала молодая мать, готовая взорваться: на ее глазах, остававшихся сухими даже во время родов, заблистали слезы, от которых, наверное, улыбнулись на небесах добрые ангелы – хранители маленьких детей.
Маргарита бросилась исполнять приказание. Андре сидела в кровати, закрыв лицо руками.
Служанка вернулась с выражением недоумения на лице.
– Что
– Госпожа!.. Кто-то туда заходил?
– Что значит «кто-то»?.. Кто?
– Ребенка там нет, госпожа!
– Я слышала недавно шум, шаги… Должно быть, пока вы спали, приходила кормилица… Наверное, она не хотела вас будить… А где мой брат? Сходите к нему в комнату.
Маргарита поспешила в комнату Филиппа. И там никого!
– Странно! – заметила Андре; сердце ее сильно билось. – Неужели брат мог уйти, не заходя ко мне?..
– Госпожа!.. – вскрикнула служанка.
– Что такое?
– Входная дверь отворяется!
– Бегите скорее, посмотрите, кто там?
– Это вернулся господин Филипп… Входите, сударь, входите!
Это действительно вернулся Филипп. Из-за его спины выглядывала крестьянка, закутанная в длинную накидку из грубой шерсти в полоску. Она улыбалась любезно, как всегда нанимаемая прислуга улыбается новым хозяевам.
– А вот и я, сестричка! – сказал Филипп, входя в комнату.
– Бедный мой брат!.. Сколько я тебе причиняю хлопот, огорчений! А-а, вот и кормилица… Я так боялась, что она ушла.
– Ушла?.. Да она только что приехала.
– Ты хотел сказать «вернулась»? Да нет, я ясно слышала, как она недавно входила, несмотря на то, что она шла тихонько…
– Я не понимаю, о чем ты, сестра. Никто…
– Спасибо, Филипп, – перебила его Андре, притягивая брата к себе и старательно выговаривая каждое слово. – Спасибо тебе за то, что ты так предусмотрителен и не захотел отдавать кормилице ребенка, не дав мне на него посмотреть.., поцеловать!.. Филипп, ты знаешь мое сердце… Да, да, можешь быть спокоен, я буду любить своего малыша.
Филипп схватил руку Андре и осыпал ее поцелуями.
– Прикажи кормилице дать мне ребенка… – прибавила молодая мать.
– Сударь! – возразила служанка. – Вы отлично знаете, что ребенка здесь нет.
– Что? Что вы говорите? – молвил Филипп, Андре в ужасе посмотрела на брата.
Молодой человек бросился к кровати служанки; никого на ней не обнаружив, он издал душераздирающий крик.
Андре следила за братом в зеркале. Она увидела, как он побледнел и уронил руки, и почти догадалась, что произошло. Словно отвечая на его крик, она глубоко вздохнула и упала без чувств на подушку. Филипп не ожидал ни нового несчастья, ни такого неизбывного горя. Он призвал на помощь все свои силы и ласками, утешениями, слезами вернул Андре к жизни.
– Мое дитя! – шептала Андре. – Мое дитя… «Надо спасать мать», – сказал себе Филипп. – Сестра, сестричка, мы все, кажется, сошли с ума; мы совсем забыли, что наш милый доктор унес ребенка с собой.
– Доктор? – с сомнением и душевной болью проговорила Андре, но в ее сердце зашевелилась надежда.
– Ну да, ну да… Ах, здесь немудрено потерять голову!
– Филипп, ты можешь поклясться?..
– Дорогая сестра, ты не более благоразумна, нежели я… Как ты думаешь, этот ребенок.., мог исчезнуть?