Дзынь
Шрифт:
– Дзынь! Дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь… Дзынь-дзынь… Дзынь!… – и так далее зазвучало снаружи спустя два часа.
«Что за напасть? – спросонья подумал он. – Дождь, что ли? Странный какой-то дождь».
Сила «дзыня» нарастала. Капли воды хаотично барабанили по крыше, стеклу, асфальтовой площадке рядом с пристройкой, и по столу и стульям из кованного железа. Такой «дзынь» был невыносим.
Он, всё ещё надеясь, что это дождь, а не «дзынепад» из-за какой-то технической причины, встал, сунул ноги в тапочки-шлёпки и открыл дверь. Нет, не дождь – осознал он. Струи оросительной системы задевали участок с пристройкой и обильно поливали всё вокруг.
«Shit» 23 –
«What a fuck?» 24 – ещё больше возмутился он.
«Пойду, устрою нагоняй Марио, и буду менять номер. Что за полив в три ночи?» – он был уверен в своих намерениях, дошёл до главного здания отеля, зашёл внутрь и увидел сонного, но улыбнувшегося ему Марио.
– Mario, what a fuck? 25 – так и начал он.
Марио продолжал улыбаться, но с грустью в глазах.
23
Дерьмо (англ.)
24
Что за чёрт? (англ.)
25
Марио, что за чёрт? (англ.)
Он же объяснил, в чём ситуация, и что он не хотел бы каждую ночь просыпаться от такого несусветного «дзыня» по крыше и по прочим близлежащим поверхностям.
– Water system, night water, for gardens… 26 – повторял расстроенный Марио.
– Сады, сады… Я сюда отдыхать приехал. От «дзыня», кстати, тоже, – отвечал он ему по-английски и позвал с собой Марио, чтобы тот убедился в том, что подобные звуки не сопутствуют отдыху.
В итоге он вышел из главного здания отеля, пошёл быстрым шагом в сторону своей пристройки и услышал шарканье за спиной. Обернувшись, он увидел, что Марио, хоть и шустро, но не быстро передвигал своими скрюченными ножками. Он понял, что у Марио ДЦП.
26
Система водоснабжения, ночной полив, для садов… (англ.)
«What a fuck! Вот же чёрт!» – пронеслось у него в голове.
– Ok-ok, – начал было говорить он, но Марио уже приблизился к нему и невозмутимо заговорил с ним.
– Yes, water system… Tomorrow. Tomorrow. 27
– Ok-ok, – смирился он и зашёл в свой номер.
Марио пошаркал обратно.
Полив продолжался еще минут пятнадцать. Потом он уснул крепким сном, настолько крепким, что ему ничего не снилось.
Шёл второй день его пребывания в вечном городе. Он позавтракал и направился к стойке регистрации отеля, где Марио уже сменил другой консьерж. Бэйджик не был обнаружен на его форме. Невысокий пожилой мужчина с очень тёмной кожей предложил ему другой номер уже в основном здании и вручил ключ-карту, однако, посмел заявить:
27
Да, система водоснабжения… Завтра, завтра. (англ.)
– А некоторым посетителям нравится. Они представляют, будто они находятся в джунглях в сезон дождей, или в центре циклона, или внутри водопада.
Он, принимая ключ-карту от нового улучшенного номера, не понял, почему он понял то, что говорил человек без бэйджика, не услышав ни единого слова на английском языке.
«Ну, да ладно, – подумал он, – всякое
– Уравнение воды… – добавил человек без бэйджика с укоризной в голосе.
– Ну не в три же часа ночи… – всё-таки нашёл, что ответить он.
Потом он поднялся в номер, осмотрелся и, вроде бы, остался доволен. Переезд занял немного времени, но всё равно какое-то время было потеряно.
«Вот вечно так с этими итальянскими удобствами» – ворчал он.
Он переехал, покинул номер, спустился вниз, чтобы выпить свой любимый кортадо, но спустя какое-то время, допивая свой кортадо во дворе отеля «Авентино» и читая выдержки из путеводителя по Риму польского искусствоведа Гробовского, он неожиданно покинул столик и, не смотря на некий дискомфорт под кожей, вызванный несколько более ощутимым, чем ранее, бурлением в венах, он забежал в здание отеля, и не дожидаясь лифта взбежал на третий этаж.
«Как же так?» – он всё ещё сердился на свою неосмотрительность.
«А вдруг там «дзынь», – всё ещё надеялся он, – а я не успею ответить вовремя, и она опять забудет обо мне всерьёз и надолго».
Но отвечать было не на что.
Предчувствие не обмануло его. «Дзынь» был, но после этого самого «дзыня», который даже не был услышан им и гласил: «ошиьласб, изини» дальнейшие «дзыни» не предвещались. Путеводитель Гробовского читать не хотелось. Не хотелось ровным счётом ничего. Кровь в венах волновалась.
«Ко мне хоть сквозь, хоть по кругу» – вспомнил он недавний день солнцестояния, но мечтал о прошлогоднем.
«Ах. Мы были бы здесь самой красивой парой» – разахался он.
– Ах-ах, приём… – проверил он вслух уровень «аха», усугубляемый нулевым уровнем «дзыня».
«Пойду» – было принято очевидное решение.
«Нужно заглушить это всё» – он стремился не употреблять слово «боль» даже в мыслях. От неё-то он и стремился избавиться.
Он знал о кафе при церкви Сант-Ансельмо-аль-Авентино с вкусным немецким и бельгийским пивом. Туда он и отправился с утра пораньше, пребывая в стрессе от губительного «дзыня».
«Может, она во Frider черкнёт мне что-нибудь, и мне ждать не «дзынь», а ждать «рр-ра»?» – Он вспомнил то бесконечное письмо, которое писал ей в автобусе, когда ехал по кругу к себе домой после ночи, проведенной в её поисках. Тогда было время солнцестояния. Но он вспомнил и о том, что даже отправить то письмо он не смог. К моменту отправки он уже был безнадёжно заблокирован ею во Frider.
«Вот и стало моё письмо действительно бесконечным» – ещё тогда подумал он. На этот раз, сидя в церковном кафе, он решил ещё раз заглянуть во Frider и проверить свой статус. Ничего не изменилось. Алёнкин чёрный список в этом мессенджере он не покинул. Оставалось надеяться только на «дзынь» в itsup, где он всё ещё фигурировал в абонентах Алёнки, и где её фото на аватарке периодически менялись и радовали глаз. Но он уже боялся ей писать что-либо в itsup, опасаясь, что последняя ниточка связи с ней оборвётся, если она заблокирует его ещё и здесь.
«Всё обязательно изменится, – надеялся он, – она напишет мне что-нибудь хорошее, и я отправлю ей своё бесконечное письмо».
После парочки бокалов аббатского эля ему стало получше. На несколько «дзыней», прозвучавших в телефонах продавщицы и парочки туристов, сидя на улице и допивая второй бокал, он уже отреагировал не так болезненно, как мог бы. Но кровь всё равно волновалась в его венах.
Он решил вернуться в отель и немного отдохнуть перед вечерним променадом.
«А что придёт на смену «дзыню» в будущем, – поинтересовался он своим мнением, чтобы хоть как-то отвлечься от бесперспективности «дзыня», – ведь и этот вид связи когда-то устареет, и появится что-то новое. Микроволновая телепатия, например. Или транспортализация какая-нибудь».