Эдем 8

Афинский Владислав

— Так значит ты Вдова?

— А ты Адериин, Огненная Бестия, Поцелованная Огнём, этиамарий Лансемалиона Бальмуара, верная посетительница музея и помощница Хранителя, спасительница единственного сына Джала Хаффана, четвёртого сына Торана Хаффана, ставшего главнокомандующим войск в Анхабари из-за нестабильной ситуации в раскалывающем на части мире… Позорно проигравшая бой этиамарию Делсираана Венхидора из-за чего начался первый виток возрождённого конфликта между двумя наследниками Зелгиоса, уже устроивших первую бойню «Багрового Хрусталя». Правда, один из них уже публично отказался от всех притязаний,

так что непонятно о чём он вообще думает и что планирует, — Вдова выдала ещё один фактически монолог, после чего сделала глоток чая и посмотрела прямо на свою гостью. — Зачем ты ко мне пришла?

— Я… я… я не знаю… — честно ответила Ада, чем впервые за долгое время вызвала удивление хозяйки, навсегда поселившийся после бойни в Эдеме здесь, в Царских Полях своего деда.

Глава 19

Слегка выставить ногу вперёд, расстояние между ступнями где-то сантиметров сорок. Спина прямая, никуда наклоняться не нужно. Правой рукой держишь рукоятку, слегка согнув руку. Левую ладонь размещается на почти коне древка, крепко и уверенно сжимаешь пальцы, рука согнута в локте и уже не слегка. Пяткой инструмента касаешься земли, остриё понятно немного вверх. Работаешь всем корпусом, а не только руками. После этих нехитрых действий можно начинать косить траву.

Этим Ада и занималась, прямо как в прошлой жизни, разве что декорации существенно поменялись во всех планах. Говорят, труд облагораживает смертного… может оно конечно и так, как знать. Но вот то, что он оказывает медитативное воздействие это уж точно. Шаг и взмах, шаг и взмах, зелёная трав ложится, а заточенная коса продолжает сверкать в лучах солнца и звёзд.

На поле девушка проводила очень много времени, порой круглые сутки, ведь нужда во сне и еде несколько отпала с ростом силы. Все размышления уходили на второй план, хотелось лишь пройти ещё сотню метров до горизонта, чтобы усталость навалилась неподъёмным грузом и позволила без сил упасть на кровать, провалившись в объятия Нейры, которая с жалостью избавит тебя от сновидений или хотя бы кошмары отгонит. Хотя вряд ли она имеет здесь власть, скорее всего дело только в усталости и изнемождении физического тела.

Кроме того, тяжкий ручной труд позволил вспомнить, что значит быть смертным. За своими книгами в музее Ада действительно начала забывать кое-что очень важное. Она не следующая ступень эволюции, лишь одарённое даром к магии смертное животное со всеми вытекающими. Набор условий из наказаний и поощрений. Как только ты перестаёшь бороться и начинаешь утопать в роскоши и достатке, начинается разложение, ведь поощрять тебя становится просто не за что. Раньше об этом Поцелованная Огнём не задумывалась, ведь тренировалась круглые сутки, теперь же… если ещё в Саросе она ходила на охоту, то в Анхабари надолго пришлось поселиться в библиотеки музея из-за чего гормональный фон изменился.

Почему девушка косила именно обычную зеленую траву? Потому что так или иначе территории плодородных земель растут постоянно вместе с развитием системы орошения. Процесс этот крайне долгий и очень трудоёмкий, ведь буквально приходится превращать безжизненную пустыню в зелёную долину. Недостаточно просто вырыть каналы, нужно что-то делать с самой почвой. Долгие года тяжкого

труда алхимиков и магов земли жертвуются во благо этой цели, чтобы рост производства не отставал, а лучше обгонял рост населения.

В какой-то момент на обновлённой почве, сменившей золотое покрывало, начинает расти трава, однако садить какие-то культуры ещё рано. Нужно убедиться, что в почве достаточно минералов для тех или иных растений. Кроме того, используются и дорогие артефактные машины, буквально меняющие даже климат, а за ними нужно следить тоже годами, прежде чем всё будет откалибровано, настроено и после чего можно уже подписать разрешении об осваивании алетисами этих территорий. Так что пока что здесь растёт только трава, которой кормят скот или просто сжигают, чтобы часть ресурса вернулось обратно в землю с пеплом. А там… когда-нибудь даже здесь зазвенят золотые колосья, лишь бы усердия хватило.

— И нет ничего невозможного для тех, кто пытается, — вдруг после очередного взмаха косы прозвучал голос, заставивший поднять Аду голову от земли.

Так как паресис обладал куда большей силой, то и доверили ему куда большую задачу. Огромный участок, казалось бы, без конца и края, оказался вполне конечным. И вот лицом к лицу Поцелованная Огнём теперь стояла с Вдовой, которая делала тоже самое, охватывая соседнюю зону. А чуть дальше у горизонта шли и другие алетисы, у которых может денег на покупку и содержания не хватает, но зато руки и ноги на месте почти у всех. И там, где паресисы не могли разорваться на части и успеть, простые смертные как раз всегда заполняли бреши.

— Ведь судьба всех зависит от реализации каждого, — произнесла внучка основателя Царских Полей. — Он это часто это повторял. Пойдём домой, пора отдыхать.

— Ты знала Лансемалиона Бальмуара? — спросила Ада, тоже закидывая косу на плечо и направляясь вслед за возможно обладательницей тех самых ответов.

— Да, конечно. Правда его тогда знали под настоящим именем. Граниир Торвандори, второй сын Зелгиоса Торвандори. Племянник моего дражайшего муженька… — пояснила Вдова, как-то совсем недобро хмыкнув в конце, ясно давая понять своё отношение к мужу.

— Что тогда произошло? — Поцелованная Огнём продолжила задавать вопросы.

— А ты ещё не знаешь? Кажется уже весь мир об этом говорит, особенно после конца затишья конфликта, который никуда не ушёл, лишь на время принял иную форму.

— Как-то… не спрашивала. Не хотела лезть в личные дела.

— Хорошая черта для рабыни. Наверное, — пожав плечами ответила женщина без имени и фамилии, зато с весьма богатой историей. — Бойня произошла в Эдеме. Прямо в самом его сердце, в две тысяче двести семьдесят третьем году по единому календарю. В крови тогда захлебнулись многие известные рода.

— В том числе и твоя семья?

— Да, ведь как говорил мой дед… как это там… Я предпочитаю жить короткой жизнь славы, чем длинной тьмой. Старый дурак, как и мой отец. Зачем вообще было туда лезть?

— Неужели твой род, несомненно, великий, исчез так быстро?

— Большие империи растут долго, а рушатся всегда в миг, как карточные домики. Я пыталась их образумить, но… куда там… Решили поиграть в большие игры, проиграли.

— И кто же оказался настолько силён? У вас же и союзники имелись…