Эдем Джадсона
Шрифт:
16
После того, как они управились с прекрасно приготовленным цыпленком по-французски, Куки нерешительно произнес:
– Вы знаете, капитан, я вот что подумал. Я видел этот взрыв до того, как он произошел. Так уж получилось... вы понимаете.
– Я понимаю, что ты имеешь в виду, - ответил Джадсон.
– Но это совсем не объясняет, каким образом воздушные каналы оказались забитыми перед взрывом.
– Не только мне мерещится всякое, капитан... это ясновидение, о котором вы говорили... это непорядок со временем. Мы приехали туда, и пыль забила воздухозаборники,
– Меня удивляет разрыв причинной связи в такой близости от дома, проговорил Джадсон.
– Выходит, что необходимо переосмыслить Эйнштейна, Планка и вообще всю структуру современной физики.
– Это не для меня, капитан, - возразил Куки.
– Я дошел до того, что начал читать теорию "авоськи", но это мой предел.
– А я вырубился еще раньше, - признался Джадсон.
– Когда я добрался до "Первопричины" О'Брайэна, мои мозги забастовали.
– Заковыристая штука, - кивнул Куки.
– Трудно понять, каким образом следствие вызывает причину... Конечно, это совершенно бессмысленно в малом масштабе. Даже ограничение скорости и это "несуммирование скоростей" и прочее. Похоже на то, что нам самим придется пораскинуть мозгами.
– Я исследовал пыль, осевшую после взрыва, - сказал Джадсон другу. Странное вещество. Похоже на сколлапсировавшуюся структуру, вроде той, которую можно обнаружить на нейтронной звезде... и по идее оно должно быть тяжелым. Кубический сантиметр должен весить несколько тысяч тонн. Фактически оно должно проходить сквозь обычное вещество, как через газ, прямо до центра планеты.
– Это выше моего понимания, капитан, - сказал, качая головой, Куки. Полагаю, что нам в конце концов повезло, что сперва мы столкнулись с нормальными условиями: вода течет вниз, дует мягкий ветер, и температура с гравитацией такие, как доктор прописал. А теперь счастье отвернулось от нас, капитан. Что будем делать?
– Начнем кодировать информацию, - сказал ему Джадсон.
– В первую очередь надо снять показания антенн картографического оборудования и получить картину того, что мы видели до сих пор, в особенности место взрыва. Это любопытная пыль, Куки, - прибавил он мрачно.
– Ничего подобного не существует на Земле или там, где мне довелось побывать. Должно быть, материал ядра какого-то крупного тела, которое внезапно распалось. Да, правильно, это сколлапсированный материал, но имеющий массу без веса. Вот почему с ним так трудно работать.
– Не улавливаю я всего этого, - проворчал Куки.
– Но мне ясно, что у него может оказаться хорошая масс-реакция.
– Идеальный материал для реактора, - согласился Джадсон.
– С его помощью можно было бы поднять "Рокки".
– Давай займемся этим, - тут же предложил Куки.
– Это место мне определенно не по нутру. Будь моя воля, я бы попробовал это новое топливо, а потом - только бы меня здесь и видели.
– Сначала проведем кое-какие испытания, - остановил его Джадсон.
–
Испытания были проведены осторожно. Сперва на земном силовом блоке на далеком расстоянии от корабля, используя крупинку кристаллического вещества. Затем постепенно они перешли к полномасштабной прогонке главной катушки. Их ожидания полностью оправдались. Теперь у них в руках было "топливо".
– Так как же поступим, капитан?
– не унимался Куки.
– Вернемся домой и предстанем перед Советом или проверим Ини и Мини, здесь по соседству?
– Я предпочел бы остаться здесь, - ответил Джадсон.
– По крайней мере на данный момент. Место странное, но мы привыкли к нему.
– Взгляните туда, капитан!
– воскликнул Куки, указывая пальцем на хронометр корабля.
– Он сошел с ума. Если только мне не изменяет память, на этой панели первые две цифры обозначают год. А он показывает ноль-девять, хотя сейчас идет восемьдесят восьмой. Если часы полетели, то чей следующий черед?
– Я ведь тоже обратил на них внимание, космонавт, - сказал Джадсон. Прирост времени составляет шесть часов в день.
– Могли бы сказать мне, сэр, - недовольно проворчал Куки.
– Я попытался бы исправить их.
– Они работают на счетчике скорости полураспада урана-238, - напомнил возбужденному коку Джадсон.
– Там нечего исправлять. Они идут правильно.
Куки долго чесал голову, потом обиженно спросил:
– Что это может значить, капитан?
– Мы пробыли здесь двадцать один год, - серьезно сказал Джадсон.
– Тут время течет по-другому.
– Не может быть, капитан!
– возразил Куки.
– Какие двадцать лет! Я не мог приготовить столько еды! Времена года тут не меняются! А у нас осевой наклон пятнадцать градусов, и времена года должны определенно меняться! Часы сломались, вот и все! Если бы прошел двадцать один год, вы были бы дряхлым стариком, сэр, да и я был бы в годах. Нет, сэр. Месяц... еще куда ни шло.
– Все относительно, Куки, - успокоил его Джадсон.
– Это - как инфляция. Было время, когда сто долларов значили очень много. На эти деньги можно было хорошо посидеть в самом лучшем ресторане. Теперь на них можно перекусить только в забегаловке. Таким образом, какая разница, как их называть - стольник или один бак?
– Я не мог столько дней не бриться, - пробормотал Куки, потирая подбородок.
– Но, черт возьми, вы, как всегда правы, капитан. Что будем делать? На крупномасштабную экспедицию рассчитывать не приходится.
– Для начала, я думаю, надо запустить нашу "птичку" - сказал Джадсон. Пусть покружит на высоте, скажем, тысячу футов и представит нам картину поверхности планеты. У экрана будем работать по очереди.
– Хорошая идея, капитан, - согласился Куки.
– Мне она гораздо больше нравится, чем отправляться туда самому и взлететь на воздух от какой-нибудь бомбы замедленного действия. Как по-вашему, что бы это могло быть... что это взорвалось?
– Не имею ни малейшего представления, Куки, - ответил Джадсон.