Эдера
Шрифт:
— Конечно! — подтвердила Леона. — Эдера способна на любую подлость. Знаете, что я вам посоветую: гоните вы её прочь. Пусть убирается вместе со своей дочкой, рождённой, кстати, неизвестно от кого.
— У Эдеры не дочка, а сын, — заметил Дарио.
— Вы не знаете! — возразила Леона. — А я сама видела её с девочкой.
— Возможно, то была дочка её подруги… этой… Чинции. А у Эдеры мальчик, двух месяцев от роду. Валерио. Я даже держал его на руках.
— Не может быть! — пришла в ужас Леона.
—
— Ох, как же не волноваться?! Вы сказали, мальчику два месяца?
— Я не знаю точной даты его рождения. Но буквально на днях жена говорила, что ребёнку исполнилось два месяца, и они с Эдерой устроили нечто вроде дня рождения.
— В таком случае, мальчик может быть сыном Андреа, — пояснила Леона и продолжила со слезами на глазах: — Это мой внук! Он мог бы стать смыслом моей жизни! Я не должна отдавать его авантюристке. Мне нужен этот ребёнок!
— Синьора, успокойтесь, — Дарио подвинул к ней стакан с соком. — Выпейте! Вы пришли, чтобы помочь мне, а я в свою очередь помогу вам. Мы должны это обсудить… Но только не здесь. Скоро должна прийти моя жена, а вместе с нею может появиться и Эдера — она часто к нам заглядывает. Давайте встретимся у меня в офисе и договоримся, как будем действовать.
— Спасибо! Думаю, нам удастся найти общий язык.
Накануне открытия магазина Дальма сообщила мужу, что на праздничном ужине будут две подруги Эдеры, приехавшие из Рима.
— Что ещё за подруги? — выразил неудовлетворение Дарио. — Ты же хотела отметить это событие в узком кругу.
— Эдера не приглашала их специально. Но они решили разделить с нею радость.
— Ах, как трогательно!
— Не понимаю, почему ты злишься? Это близкие люди Эдеры: настоятельница монастыря, вырастившая Эдеру, и Чинция, наша же компаньонка.
— Послушай, Дальма, я уже объяснял тебе, что едва выношу Эдеру, а теперь её подруги — это, извини, для меня слишком! Я не пойду на ужин!
В тот же день Дарио встретился с Леоной.
— Я попытался открыть жене глаза на Эдеру, но она не стала меня даже слушать. Эта женщина её просто околдовала!
— Если необходимо, я могу поговорить с вашей женой сама.
— Да, возможно, так и надо сделать. Знаете, что ещё удумала Эдера? Она вызвала из Рима свою подругу Чинцию… да, кажется, так её зовут.
— Я её знаю, — вставила Леона. — У этой особы не язык, а жало!
— Так вот, — продолжал Дарио, — Чинция распускает слухи, будто я… будто я — отец её ребёнка! Понимаете? Они намереваются меня шантажировать! Разумеется, они ничего не докажут, но в любом случае разразится скандал, и представьте, как это ударит по моему имиджу политика.
— Никто не может понять вас
— Согласен, но как?
— Положитесь на меня. Я знаю, что надо делать. Эдера прячет от меня моего внука. И вы думаете, она любит этого несчастного ребёнка, мою кровиночку? Нет! Он нужен ей только затем, чтобы завладеть капиталом семьи Сатти! Не дай Бог, если такая хищница станет, к тому же, богатой и влиятельной!
— Но вы говорили, у вас есть какой-то план, — напомнил Дарио.
— Да. Я отберу у неё сына! И вы мне поможете.
— Но так мы с вами окажемся в тюрьме… — выразил сомнение Дарио.
— Ваша задача — только раздобыть ключи от квартиры Эдеры. Вас никто не сможет даже заподозрить. А я — родная бабушка ребёнка. Они не посмеют обвинить меня в похищении.
— И всё же это рискованный шаг, — заметил Дарио.
— Это, по-вашему, риск? — усмехнулась Леона. — Да вы уже сейчас рискуете гораздо большим: женой, семьёй, карьерой!
— Вы меня убедили…
Марта и Чинция скрыли истинную причину своего приезда, чтобы не волновать Эдеру во время её первого рабочего дня в новом магазине. Но когда дверь за последним покупателем закрылась, Марта показала Эдере медальон:
— Помнишь?
— Да, это мой медальон. Я оставила его крестнице. Почему он у вас?
— Потому что мы, наконец, узнали, кому он принадлежал, — волнуясь, ответила Марта. — Его носила твоя мать.
— Я и раньше это предполагала, — не удивилась Эдepa.
— К сожалению, — продолжала Марта, — твоей матери нет в живых. Она умерла вскоре после того, как надела на тебя этот медальон.
— Как вы узнали? — почти беззвучно спросила Эдера.
— Это отдельная история, — ответила Марта. — Главное же то, что твой отец жив!
— И вы знаете, кто он? — на секунду Эдера потеряла равновесие, но Чинция вовремя поддержала её под руку:
— Ты присядь. Такие известия трудно воспринимать стоя.
— Да, я тоже, пожалуй, сяду, — сказала Марта. — Твою маму, Эдера, звали Бианкой, она была женой Валерио… Валерио Сатти!
— Валерио Сатти — мой отец?!
— Да…
— Но почему же он молчал столько лет! — гневно воскликнула Эдера. — Я полюбила его сразу же, как только увидела. И поэтому теперь предпочла бы, чтобы не он оказался моим отцом!
— Эдера, дорогая, послушай меня, — сказала Марта. — Даже Господь прощает прегрешивших! А ты выносишь приговор, не выслушав, как всё было на самом деле.
— Какое значение имеют подробности, — с горечью произнесла Эдера, — если известно самое важное: от меня отказались, меня подбросили!