Единорог
Шрифт:
— Сдаюсь! — со вздохом провозгласил Таррант. — Ваша взяла! Но возможно, он делает это исключительно потому, что подозревает, что вы ждете от него этого? Кто знает, вдруг в каком-то смысле вы сами его используете.
— Полагаю, он может сам за себя постоять. Кроме того, не так уж он и стар. — Она взяла Тарранта под руку и повела его к честерфилду. — Ну, а что будете пить?
— Спасибо, но пока я повременю.
— А вы поели? — спросила Модести и, поскольку Таррант замялся, сама и ответила: — Нет, конечно… Мы с Вилли тоже несколько закрутились сегодня вечером,
— Меня это вполне устраивает. Кстати, я и сам стал свидетелем того, что у вас с Вилли выдался довольно бурный вечер. Блестящий спектакль, ничего не скажешь!
— Вы сидели в кинобудке?
— Да, но я распознал вас, только когда Вилли поглядел прямо в окошечко и сунул палец в ухо. Мне сразу вспомнился его радар. Скажите, вы что, положили за щеки резинки?
— Да, это самый элементарный способ изменить лицо, — кивнула Модести, а Таррант сказал:
— Вилли блестяще выразил свою поддержку Свободному Кувейту. Как это вы только не подали виду, что восхищены им?
— Я не просто переоделась в другую одежду, — без улыбки сказала Модести. — Я превратилась в усталую, застенчивую, боящуюся мужа женщину. Нет, мы играли на полном серьезе, раз уж вы попросили нас не высовываться…
Вилли вошел в комнату с испуганным лицом.
— Люсиль не сделала и половины тех заданий, что получила на каникулы, Принцесса. Она только что сама призналась. — Он почесал затылок. — Мать Бернар вынет из меня все кишки и сделает из них себе подвязки.
Модести залилась веселым смехом.
— Тебе хорошо, Принцесса, — жалобно произнес Вилли, — но в меня она вселяет ужас.
— Придется тебе написать письмо, в котором ты выразишь надежду, что ее обрадует, что Люсиль сделала половину задания. И вложи чек на тот самый библиотечный фонд, про который мать Бернар тебе напомнила в своем письме.
Вилли сразу же просиял.
— Храни меня как зеницу ока, в тени крыл твоих укрой меня! — радостно процитировал он. — Псалом шестнадцатый, стих восьмой. Ну, что, может, теперь маленько подкрепимся?
— Да. Помоги Венгу принести подносы, чтобы он поскорее мог отправиться на свою дискотеку.
— Нельзя ли включить телевизор через десять минут? — осведомился Таррант, взглянув на свои часы. — У нашего друга эс-Сабаха Солона будут брать короткое интервью.
— Он выступает по телевидению? — Модести удивленно уставилась на Тарранта. — Посол Кувейта будет недоволен.
— Там есть нечто вроде комического шоу, и я, признаться, пустил в ход кое-какие связи, чтобы устроить этот разговор. Программа называется «Люди, люди…», и обычно они приглашают туда разных чудаков с завиральными идеями. Эс-Сабах Солон появится почти в самом начале, на две минуты. Сразу после человека, который утверждает, что земля плоская.
— А какая же она еще? — спросил Вилли, уже направляясь на кухню. — Неужели вы всерьез верите психам, которые утверждают, что это шар?
Пятнадцать минут спустя, когда Таррант доел последний кусочек
— Итак, мистер Солон, вы утверждаете, что существует армия освобождения Кувейта и что в один прекрасный день она нанесет удар? — с деланным равнодушием осведомился он.
— Нет, речь не идет о нанесении удара, — резко дернулся араб. — Она будет защищать кувейтцев от тех, кто поработил мою родину.
— И эта армия существует не как общая идея, но как конкретные люди, оружие, боеприпасы? Эс-Сабах Солон поджал губы.
— Вряд ли сейчас имеет смысл распространяться на этот счет. Для этого мне потребуется одобрение моего кабинета, а я сомневаюсь, что они будут приветствовать преждевременное раскрытие карт, каковое может только помешать быстрейшему наступлению зари свободы в моей маленькой, но гордой стране.
— Спасибо большое, мистер Солон. На экране крупным планом возникло лицо интервьюера. С еле заметной улыбкой он сказал:
— Перед нами выступал эс-Сабах Солон, который, по его словам, возглавляет правительство Свободного Кувейта. А теперь предоставим слово мистеру Генри Мули из Сурбитона, который неоднократно видел фей в своем саду и в доказательство этого готов продемонстрировать сделанные им фотографии.
С помощью дистанционного управления Модести выключила телевизор и сказала:
— Нет, нет, сиди спокойно, Вилли.
Она собрала тарелки, унесла их на кухню, а затем вернулась, катя столик на колесиках, на котором стояло все, что нужно для кофе. Налив кофе Тарранту и Вилли, она не оставила без внимания и себя и уселась с чашкой в углу честерфилда.
— Пока этот Солон выглядит как шут гороховый, — сказала она. — Каков же второй фактор?
— Наемники, — сказал Таррант, глядя в чашку. — Мы присматриваем за этим народом, который время от времени начинает скапливаться во взрывоопасных местах нашей планеты. Некоторые из них люди как люди. Достаточно навести справки у тех, кого они вытащили из Конго. Но среди них попадаются и такие, кто за пятерку готов перерезать горло ближнему. И надо сказать, что слишком большое количество подобных субъектов в последние дни вдруг выведено из игры. И никто не знает, куда они делись.
— Вы имеете в виду наших соотечественников, англичан? — спросил Вилли.
— Там представлены все национальности, — отозвался Таррант. Он помешал ложечкой кофе и извиняющимся тоном заметил: — У меня такое впечатление, что Солон кричит: «Волки!», чтобы как раз скрыть суть своей армии. А заодно и подготовить общественное мнение к тому, что она может нанести удар.
Наступила долгая пауза. Таррант почувствовал облегчение, так как ни Вилли, ни Модести, выслушав его резоны, не проявили удивления. Они размышляли, трезво оценивая ситуацию. Время от времени они поглядывали друг на друга, словно телепатически обменивались информацией. Пауза затянулась на добрые три минуты.