Единственная для верианского принца. Книга 1
Шрифт:
«Небожители», оккупировавшие жилища на естественных возвышенностях, ежедневно по нескольку раз летали на соседние обитаемые планеты. Искупаться в диковинных морях, побродить по цветущим лесам-долам. Три соседствующих с Крией небесных тела укутывал ворс роскошных лесов. Синь океанов и морей из космоса напоминала о драгоценных кристаллах, голубизна рек - о лазурных лентах, вплетенных в косы материковой зелени.
Разумной жизни там не обнаружили, так что «небожители» распоряжались щедротами природы, как заблагорассудится.
Беднота
Потрясенный увиденным, я организовал фонд в помощь последним, перечисляя средства строго по прошению семей из самых неблагополучных районов.
Покидая Крийю, наконец-то в полной мере понимал детский восторг аборигенов, получивших приглашение работать на содружество. В обслуге кораблей, телепортов, гостиниц для инопланетников, посольствах кормили на убой, вода в служебном жилье - хоть залейся, отношение туристов или послов - уважительное. Так самые бедные крианцы могли испытать радости жизни, вдосталь попользоваться благами цивилизации.
Мало того! На Крийе гравитация чуть больше земной, в портале - ближе к миориллевской. Физический труд на кораблях для расы, привыкшей в поте лица работать при заметно большем давлении атмосферы, оказывался легким и неутомительным.
Я боролся с желанием постучаться в каюту Мелены, пренебрегая тем, что до назначенного времени еще несколько минут. Сказать по правде, давно не испытывал таких душевных метаний. А скорее даже - никогда.
Секунды неторопливо, лениво стекались в минуты, сродни прозрачной смоле. Наблюдаешь за ней и вроде бы ждешь, что капелька упадет столь же стремительно как вода… Но вместо этого она тяжелым шаром неспешно сползает вниз. Трепещет на тонкой вязкой нитке и лишь потом, когда та обрывается, начинает свободный полет.
Наконец, дверь каюты отворилась, и на пороге появилась бодрая Мелена. Я понимал - слишком уж любоваться ею неразумно. Изысканное удовольствие посмаковать красоту единственной чревато новой потерей ясности мысли. Но удержаться не сумел.
Землянка одевалась не так, чтобы выставить все напоказ, скорее умело драпируя соблазнительную фигурку. Свободные брюки, вроде женских восточных шаровар висели на бедрах Мелены, блузка облегала высокую грудь и тонкую талию. Темно-синий цвет наряда удивительным образом оттенял рыжие волосы землянки, кончики самых длинных прядей нескромно касались того места, где еле угадывалась ложбинка между ягодицами.
Мне нравилось, что, в отличие от многих соплеменниц, Мелена не носила обувь на каблуках, обходясь либо туфельками на невысокой подошве, либо кедами, либо балетками.
На Миориллии большинство женщин предпочитали сандалии, мужчины, впрочем, тоже. Наши сапоги - дань официальному костюму монархических династий.
Я чуть заметно тряхнул головой - волны сладкой истомы продолжали накатывать, заставляя тело меняться
Мне стоило немалых усилий не приобнять ее, не взять за руку. Этикетом вериан подобные жесты не особо поощрялись. Но разрешались, и многие мужчины злоупотребляли ими, едва ощутив, что единственная к ним неравнодушна. Мне безумно хотелось вести себя с Меленой самым лучшим, правильным образом. Во всяком случае, теперь, ежеминутно расплачиваясь за предыдущие «гормональные ошибки».
Землянка сама должна либо принять мою руку, которую предложил инстинктивно, либо проигнорировать.
- Ты такой серьезный, - улыбнулась Мелена.
- Не нравлюсь таким?
– уточнил, насторожившись. Мне плохо удавалось прогнозировать ее реакции. В груди неровным пульсом колотился страх, что землянка пожалела меня, когда вел себя подобно влюбленному мальчишке. А теперь, мужчиной, каким был многие столетья, я ей совсем не понравлюсь.
- Ну почему же, - развеяла страхи Мелена: - Приятно иметь дело с серьезным, решительным, но сдержанным спутником. Мне нравится, что в последнее время… ты не столь импульсивен и… хм… эмоционален как прежде.
Я не менее эмоционален, Мелена. Просто лучше себя контролирую. Из уважения к тебе, из природной склонности, которую ненадолго задавило созревание. Так и подмывало пояснить, но я сдержался. Опять скользкая тема особенностей вериан, на которую землянка нервно реагировала.
- Рад, что тебе нравится, - вместо этого качнул головой.
– Идем в столовую?
- Ага, - улыбнулась она, отчего мои губы непроизвольно тоже растянулись в улыбке.
– На завтрак у вас что-то иное, чем на обед, надеюсь?
- Разумеется, - охотно подтвердил я.
– Все расскажу.
Мы пересекли длинный широкий коридор, с десятками каютных дверей и вышли в очередной холл. Эргономика корабля была стандартной для суден, отматывавших расстояния галактического масштаба.
Гигантскую округлую сердцевину каждого этажа земляне прозвали «палубами». Имя так прилипло, что теперь и инопланетники, не задумываясь, пользовались этой терминологией. В документах на судно они значились как «холлы». От каждого лучами расходились коридоры с каютами. Самый нижний - нулевой этаж - занимали генераторы третьего силового поля, стабилизировавшие портал и задававшие курс.
Верхний - оранжерея, да пара ресторанов, выборочно подававшие блюда кухонь разных планет. Итого - восемь ярусов, скользящих сквозь пространственные дыры, или, как выражались аджагары - коридоры.
Выходя вместе с Меленой на палубу, я предложил:
- На лифт? Пешком по лестнице? Или?
- Или что?
По ее хитрому выражению глаз читалось - землянка разгадала намек. Вдохновленный улыбкой единственной, я подхватил ее, закинул на плечо и в несколько прыжков поднялся на два этажа.