Единственная Джун
Шрифт:
Бум!
Выстрел.
Кровь, страх, звенящая тишина.
Отвратительный фиолетовый галстук, обмотанный вокруг горла мамы.
А потом…
Крик.
Сначала я думаю, что это мой крик. Мой разум играет со мной злые шутки, воспроизводя ту ужасную ночь. Образы, лежащие на поверхности, пытаются утянуть меня на дно. Я вспоминаю техники, которым доктор Шелби обучала меня эти годы, чтобы держать сводящие с ума мысли под контролем, и я пытаюсь направить свое
Будь храбрым, Брант. Будь сильным.
Но потом кровь стынет в жилах.
Нет, это не мое воображение. Это что-то другое. Это…
Крик Джун?..
Ужас охватывает меня, когда реальность разбивает мои ужасные, жалкие мысли. Я только отбежал в сторону дома, чтобы перевести дыхание, глотнуть воздуха, чтобы убраться от Моники Портер и ее отвратительных слов, и мне нужно было всего пару минут. Я уже возвращался обратно.
Я собирался вернуться обратно.
Я бросаюсь вперед и заворачиваю за угол, а затем несусь по двору на пределе своих сил. Мистер и миссис Бейли уже выбежали из дома, а Тео и девочки бегут с другой стороны, загораживая мне обзор.
– Боже мой, Джун! – ревет мистер Бейли в отчаянии.
Нет, нет, нет.
Сердце сжалось от ужаса, легкие словно горят от страха.
– Джунбаг! – Ничего не видя, я проталкиваюсь сквозь Венди и Монику, а затем проношусь мимо Тео, пока не оказываюсь над скрюченным телом Джун, лежащим в мокрых листьях. Нет! Я начинаю рыдать, падая на колени рядом с ней. – Джун… Джунбаг, очнись!
– Не трогай ее, Брант, – командует мистер Бейли, затем поворачивается к миссис Бейли и произносит так, словно ему не хватает воздуха: – Саманта, вызывай «Скорую».
Она с трудом дышит и бросается обратно в дом.
Слезы катятся по моему лицу быстрее дождя, что льет на нас как из ведра. Я раскачиваюсь назад-вперед в траве рядом с Джун, наблюдая, как мистер Бейли прижимает два пальца к ее шее.
Дышит ли она? Она мертва, как мои родители?
Этого не может быть. Я не переживу этого.
– Она дышит, – говорит он, выдыхая с облегчением. Он пробегает по всем нам взглядом. Его темные мокрые волосы прилипли ко лбу. Щеки ярко-красные, глаза широко распахнуты, в них читается горе и тревога. – Вы все, не приближайтесь.
Я так хочу дотронуться до нее. Я хочу прижать ее к груди и прошептать ей на ухо, что мне жаль… мне жаль, что я не справился. Я не смог защитить ее, как обещал.
Как я мог быть таким беспечным?
Шмыгая носом, я вглядываюсь в ее милое личико, усеянное легкой россыпью веснушек. Треснутая корона принцессы лежит рядом с ней в мокрой траве, а волосы укрыты золотисто-коричневой листвой. Глаза закрыты, она лежит, не шелохнувшись. Неподвижно.
Совсем как мама и папа.
Ярость, которую я никогда раньше не испытывал, охватывает меня, и я вскакиваю на ноги, поворачиваясь лицом к Тео. Он
Я даю волю своему гневу.
Затуманенный взгляд Тео фокусируется на мне, а Венди с Моникой отступают назад, когда ловят выражение моего лица. Наверное, я выгляжу диким и безумным.
Издавая яростный крик, я набрасываюсь на Тео, толкая его так сильно, что он отлетает назад и падает, шлепнувшись задницей о землю.
– Где ты был? Как ты мог оставить ее там одну?
– Я… я не… я не…
– Если она умрет, то ты будешь в этом виноват! Я никогда тебя не прощу. – Мои зубы оскалены, и я почти рычу, как животное. Я чувствую себя животным.
– Хватит, вы оба! – ревет мистер Бейли, потом снова поворачивается обратно к Джун. – Этот чертов дом на дереве – гиблое место. Я должен был догадаться.
Мы все вздрагиваем, потом замираем.
Тео выпрямляется и прячет лицо в ладони. Он весь дрожит и трясется, сожаление выплескивается из него. И тут на меня накатывает вина. Я чувствую, как гнев перерождается во что-то другое – что-то еще более ужасное.
Может быть, я ошибаюсь. Может быть, это я виноват.
Я никогда не прощу себя.
Сдерживая приступ рыданий, я опускаюсь на траву рядом с Тео и притягиваю его к себе. Я крепко обнимаю его, извиняясь снова и снова.
– Прости меня, Тео. Это моя вина. Я ушел первым, – повторяю я одно и то же; мы оба утопаем в слезах, а чувство вины разрывает нас изнутри. Он обнимает меня в ответ. – Это моя вина.
Красно-синие огни освещают задний двор, и когда я поднимаю голову, мистер Бейли уже разговаривает с медиком, а миссис Бейли сидит со своей дочерью, поглаживая ее мягкие рыжеватые волосы. Моника и Венди переместились на патио [15] . Они прижались друг к другу под зонтом, пытаясь спастись от гнетущего холода, просочившегося на задний двор семьи Бейли.
15
Патио – выложенная плиткой площадка, где можно загорать, обедать в хорошую погоду или просто сидеть и любоваться садом, своего рода аналог внутреннего дворика.
Венди ловит мой взгляд и беззвучно шевелит губами, смотря на меня глазами, полными скорби:
– Мне жаль. Прости.
Я отворачиваюсь.
Я сижу на траве рядом с Тео со своим разбитым сердцем и нарушенным обещанием в ожидании хороших новостей. Спустя мгновение Джун перекладывают на носилки и уносят.
Все, что я могу делать, – это ждать.
Тео тихо расположился рядом со мной на больничном стуле. Мы оба сидим, ссутулившись, в промокших костюмах Марио и Луиджи, ожидая, пока врачи дадут нам разрешение навестить Джун.