Единственная, кто его слышит...
Шрифт:
Свесив ноги с койки, я слабо пошевелил пальцами, а врач стал стучать по моим коленям молоточком, проверяя нервные окончания. К счастью, ноги непроизвольно дергались.
Слишком заострив внимание на собственных ощущениях, я только сейчас заметил, что Элис стоит почти в углу палаты и, нервно покусывая ногти, тихонько плачет, наблюдая за мной.
В сердце и мыслях мгновенно что-то екнуло, снова давая мне странное чувство дежавю. Казалось, что я столько раз видел слезы сестренки, что это вызывало во мне некое чувство страха и желание ее успокоить,
– Чего ревешь, мелкая? Прекрати, не огорчай меня, – стараясь поднять ей настроение, хихикнул я.
– Это от радости, – живо стерла она слезы. – Больше не буду.
– Я могу пройтись? – спросил я.
– Еще рано, – сразу отрезал физиотерапевт. – Ты встанешь и тут же упадешь. Будем все делать постепенно, не торопись.
– Ну раз так надо, – вздохнул я.
– Не переживай, сынок, скоро сможешь ходить, бегать и прыгать. Только будь терпелив.
– Я устал, – сказал я. – Спать хочется, это нормально?
– Нормально, – улыбнулся папа.
– Тогда, я наверное прилягу, только сначала поем, – на мои слова Элис мгновенно подлетела к столу с подносом.
– Зайду завтра, начнем делать упражнения, – проговорил физиотерапевт и, пожав отцу руку, вышел из кабинета.
– Я верил, что ты поправишься, сынок, – похлопал он меня по плечу и помог лечь на постель.
Когда отец ушел, Элис накормила меня едой, которую не требовалось особо жевать.
Эмметт уехал по каким-то семейным делам, только вот я не понял, зачем с ним поехала Роуз. Джаспера Элис отправила домой, он конечно повозмущался, но сдавшись уговорам и ее веским аргументам, уехал.
Элис же достала из сумки стопку книг и уселась в кресло.
– Что это? – удивился я.
– Будешь уроки учить, – сказала она. – Ты ведь не хочешь остаться на второй год?
– Умничка, – протянул я. – Я как-то и не подумал о школе. Мне и правда многое нужно наверстать. Но сейчас я устал.
– Я не говорю, что ты сейчас же должен все учить, я просто принесла книги и пару тетрадей. Надеюсь, писать ты не разучился, – хихикнул она.
– Хороший вопрос, – серьезно проговорил я, а Элис мгновенно подскочила к койке и подставила мне раскрытую тетрадь и взволнованно протянула карандаш.
– Пиши, – приказала она, пристально смотря на меня.
Я неуверенно сжал карандаш между пальцами и попытался что-нибудь написать, но как только грифель коснулся бумаги, мои пальцы ослабли, и карандаш просто упал вниз.
– Не страшно, – затараторила Элис. – Ты просто устал. Да и мышцы еще плохо работают. Ложись спать.
– Ты права, – улыбнулся я, но в глазах был испуг.
Вдруг я не смогу нормально ходить, или никогда не приду в прежнюю физическую форму.
– Расскажи мне что-нибудь из истории, – вдруг попросила Элис.
– Проверяешь, не стал ли я тупым? – усмехнулся я, но наткнулся на серьезный взгляд сестры. – Хорошо, – вздохнул я. – Эээ… Ну допустим… Седьмого декабря Япония совершила налет на гавань Перл-Харбор на острове
– Почему ты сказал мне именно это? – прищурив глаза, спросила она.
– Не знаю, – пожал я плечами.
– Не поверишь, но именно это мы сейчас проходим на истории.
– Забавно, – усмехнулся я.
Невольно я стал думать, почему я вспомнил именно этот факт истории. Я ведь даже не задумывался, какую мне тему выбрать, для рассказа. У меня не было вариантов, я сразу начал с Перл-Харбор. Возможно совпадение, но мне кажется, что я уже кому-то рассказывал это.
– Ладно, достаточно вопросов, ложись спать, – Элис задвинула жалюзи, чтобы дневной свет из окна не мешал мне спать. – Я буду здесь, если тебе что-то понадобится, заодно почитаю историю, скоро тест сдавать. Осталось учиться меньше месяца.
– Хорошо, – улыбнулся я, хотел поправить подушку, но сестра тут же оказалась рядом, делая это за меня.
– Не надо так делать. Я чувствую себя каким-то слабаком.
– Эдвард, – упрекнула она. – Если бы я была на твоем месте, ты вел бы себя гораздо хуже, но в отличие от тебя я бы пользовалась своим положением и гоняла тебя за конфетами, – захихикала она.
– Не надо… Не говори так больше, – серьезно начал я. – Это страшно… Я бы не выдержал, окажись ты на моем месте…
– Хорошо, прости. Прости меня. Я больше не буду, только не плачь, – затараторила она.
– Что? – только после ее слов я обратил внимание на слезы стекающие по мои щекам. – Я не… Я не заметил, – растерянно проговорил я.
– Спи, – проведя ладошкой по моей щеке, шепнула она, а после нежно поцеловала в щеку. – Я люблю тебя.
– И я люблю тебя, – пробормотал я, устраиваясь поудобнее.
«Я люблю тебя» – такие слова говорят только самым близким людям. Родителям в первую очередь. И я уверен, что никогда не говорил их кому-то кроме семьи, но почему у меня такое чувство, что сейчас я очень хочу сказать их кому-то еще, кому-то близкому и родному, но я понятия не имею кому…
Устало прикрыв глаза, я мгновенно уснул…
Я был уверен, что сплю, но в голове была яркая картинка. Воспоминание. Все происходящее в прошлом, но смотрел я на него своими теперешними глазами.
Я с друзьями в школе, где проходили танцы в духе конца 30-х годов. Я видел, как зашел в зал под громкую музыку. Как увидел перед собой изящную фигурку Беллы Свон. Видел, как я наблюдал за этой девушкой весь вечер. И то, как она зацепилась платьем за стол, а я решил ей помочь.
Только вот, смотря на Беллу во сне, я чувствовал к ней что-то большее, чем просто банальное физическое влечение. Во сне я ловил каждый ее жест, каждый вздох. То куда она смотрит, с кем говорит. Во сне меня нереально бесил Оливер, который постоянно вился возле Беллы. Дальше сон продолжился по старому сценарию. Была драка, Белла ушла, но я проследовал за ней…