Единственная. Твоя
Шрифт:
Любава опять всхлипнула.
Оглянулась по сторонам, но, как назло, в парке никого не было. Несостоявшийся убийца сбежал, едва только понял, что ничего не получилось. Данияр порывался его догнать, но с ножом в боку далеко не убежишь.
— Любушка, ну чего ты, глупая? — мягко прогудел самоотверженный дурак. — Я уже почти в порядке. Сама посмотри.
Любава осторожно отняла ткань от глубокой раны.
— О, Боги!
Да она срастается! Быть этого не может…
— Всего лишь регенерация, —
— Оборотень, точно, — икнула Любава. — И что, голову тоже отрастить сможешь, если тебе ее снесут?!
Мужчина негромко рассмеялся:
— Я уже без головы. Только в глаза твои ясные посмотрел…
Любава покраснела до кончиков волос. А в животе защекотали те самые бабочки. Огненные и нежные.
— Как у тебя все быстро. И рану зарастить, и влюбиться… И «блаженной» незнакомую девушку назвать, — не удержалась и припомнила первое их знакомство.
А Данияр тяжело вздохнул:
— Прости, любимая. Но разве имел права я тебе давать ложные надежды? Уж лучше выставить себя грубияном и надеяться, что девушка не обратит на такого хама внимание.
Любава покачала головой. Умом она понимала логику Данияра. Но душою принять не могла.
— Сам же говорил, что нам судьба вместе быть…
— Это я окончательно понял лишь на празднике. Сама Девана направила твой венок ко мне. Показала правду… Нам пора уходить, любимая, — добавил неожиданно. — Сюда кто-то идет.
Любава подскочила на ноги и помогла Данияру подняться. Ох и тяжелый!
— Поймаем такси, — пробормотала, оглядываясь по сторонам. — Только рубашку твою припрячем, она вся окровавленная…
Машину они нашли на удивление быстро. И до квартиры добрались без особых заминок.
Но по дороге Данияра совсем развезло.
Он то заваливался на нее, то резко выключался, чтобы через несколько секунд опять открыть глаза. Выглядело это жутко.
— Очень хочется спать, — шепнул заплетающимся языком. — Это… всегда так. Если рана опасная.
Любава опасалась, что до входной двери она его просто не дотащит. Но кое-как удалось. Правда, до кровати Данияр не дошел, рухнул на пол и заснул.
А ей оставалось только постараться устроить егог с комфортом. Да еще понадежнее закрыть двери.
— Ну и денек, — прошептала Любава, возвращаясь в комнату. — Когда же это закончится…
И зевнула. Один раз, второй…
Кажется, она и сама ужасно устала. Перенервничала. Надо отдохнуть.
Любава прилегла на кровать. Очень хотелось на пол к Данияру, но искушать ни себя, ни его не стала. Повернулась на бок и прижалась носом к стенке.
И только глаза закрыла, как сразу провалилась в сон.
Там была речка… Мягкий пологий берег и тот самый платок, который стелила Олеся. Слух уловил мягкий
— Данияр? — прошептала, не веря своим глазам.
Мужчина стоял по пояс в воде.
Волосы мокрые, встрёпанные, а по подтянутому телу медленно стекали капельки, обрисовывая соблазнительный рельеф.
И этот взгляд…
Любава облизнула пересохшие губы. Она сейчас сгорит!
Данияр голодно проследил за ее жестом и вздохнул.
— Как ты оказалась в моем сне, любимая? — прошептал хрипло.
Любава хотела возразить, что все наоборот, и это она видит сон, но мужчина в несколько шагов выбрался из воды, чтобы тут же схватить в объятья и прижать к себе.
Жаркое дыхание мазнуло по щеке, а через миг ее губы обрушился поцелуй.
Глава 24
Любава распахнула глаза и тут же столкнулась с затуманенным мужским взглядом.
Данияр смотрел на нее горячо и жадно, а в янтарной глубине мелькали отголоски сна. Того самого, что виделся ей!
Низ живота пронзила мучительная судорога. Тело требовало повторить все, что произошло в царстве грез. Нырнуть в крепкие объятья и забыться хоть на мгновение.
Она заслужила это! Данияр Судьбой ей уготованный. И никакие дурацкие клятвы не станут между ними. Кто этот бред придумал вообще? Разве для настоящей любви есть преграды? Нет! И Любава имела право хоть на поцелуй. Всего одно маленькое касание губ… за свое терпение и силу воли.
От этого ведь не станет плохо… Если она чуть-чуть попробует. Возьмет то, что принадлежит ей… И Данияр думал так же. Она чувствовала!
Любава замерла, не смея вздохнуть.
Они оба хотели одного и того же. И сейчас совсем одни… Никто их не осудит… Кроме собственной совести.
В груди мучительно дрогнуло. И в сладость запретных мыслей вклинилась горькая нотка осознания, что ее желание — удар по любимому человеку. Из-за глупой прихоти Данияр может пострадать.
Нет, никогда так не сделает! Не подставит и не обманет! Она — не Варвара!
Через силу Любава прикрыла глаза, обрывая зрительный контакт. А самой тошно — хоть волком вой!
Рядом послышался рваный вздох и шорох. Данияр подскочил на ноги и бросился прочь из комнаты. В душ побежал…
Вода лилась недолго — минутку всего. А потом мужчина вышел и направился в кухню.
Только тогда Любава рискнула свесить ноги с кровати. Ей тоже нужно в ванную — охладиться. Внизу живота тянула болезненная пустота, а перед глазами все еще мелькали картинки недавнего сна. Такие яркие и порочно-чувственные…
Любава тяжело вздохнула и поплелась в ванную. Долго плескала в лицо холодной водой, но потом все же пошла к Данияру.