Единственный и неповторимый Кристальный друид
Шрифт:
Он схватил меня выше локтей и перекатился.
Копыто опустилось рядом с нами, чуть не попав по нему. Конь встал на дыбы, отбивался передними копытами от рычащего медведя. Сильные ладони сжимали мои руки, всадник снова развернулся, и мы покатились, пока не оказались подальше от копыт.
Как только он остановился, я вырвалась и вскочила. Он оказался на ногах почти так же быстро, янтарный свет озарил его ладонь, он вызвал свою странную магию. Он пронесся мимо меня без слов, взмахнул рукой, чтобы ударить заклинанием по спине медведя, отвлекая его от коня.
Я
«Рикр?».
Тут, голубка.
Я подняла взгляд. Белый сокол сидел на дереве, которое было крепче того, что я выбрала, синие глаза смотрели на бой.
Какое интересное совпадение, — добавил он, его тон был почти веселым.
Я замотала головой, поляна накренилась. Боль пульсировала в моей голове. Я попятилась, и моя пятка ударилась обо что-то.
Мертвая лошадь.
Яростный рев медведя-фейри разнесся по ночному воздуху, но звук был далеким, я опустилась рядом с головой коня и коснулась его худой костлявой шеи.
Нужно было перерезать горло Харви Уитби. Как он мог позволить животному под его опекой так долго и сильно страдать? Как он посмел убить невинное существо, чтобы спасти себя? Как он посмел убить коня…
Я нахмурилась, ладонь лежала на лбу светлого коня. Где была рана от пули? Я слышала выстрел, но не видела кровь.
Смотри выше, голубка.
Предупреждение Рикра привело меня в чувство, и я поняла, что лес затих. Череп ужасно гудел, и меня могло вот-вот стошнить, но я подняла голову.
Медведь-фейри пропал, кусты были примяты там, куда он убежал. Сильный жеребец остался, стоял у сломанного дерева, с которого я спрыгнула. В тусклом свете я видела, что он не был черным, как я думала. Он был чудесно синим, шерсть отливала, как сталь, темнела до черного на ногах. Его грива и хвост были эбонитовыми, как и его лицо — от этого кислотно-зеленые глаза поражали еще сильнее. Конь-фейри рыл землю тяжелым копытом, встряхивая головой.
Я посмотрела на его всадника.
Мужчина смотрел на меня в пятнадцати футах от меня. Я думала, что смотрел. Он снова поднял капюшон, глубокие тени скрывали его лицо, но я уже видела его человеческие черты, и я не приму его за призрака снова. Вместо жуткого черного плаща он был в длинной куртке, черных штанах, крепких ботинках и кожаных перчатках.
Когда я посмотрела на него, он пошел ко мне, его длинные ноги быстро сокращали расстояние, куртка развевалась за ним. Он остановился почти на мне, опустил руку, словно хотел взять меня за локоть, и схватил меня за куртку.
Я сжала его запястье, он грубо поднял меня на носочки, поднеся мое лицо близко к своему. Несмотря на лунный свет и брошенные фонарики, озаряющие поляну, внутри его капюшона была неестественная тьма.
Рикр смотрел с насеста, голубые глаза сияли.
— Я наткнулся на необычную сцену, — сказал мужчина опасным низким тоном. — Что ты знаешь о том медведе-фейри?
Я смотрела в его капюшон.
Грубый звук вылетел из его горла.
— Ты
Я улыбнулась, показывая зубы.
— Это была угроза?
— А ты как думаешь?
Моя улыбка стала шире, и я подняла пустую ладонь к его лицу.
— Нужны не только капюшон и угроза, чтобы напугать меня, особенно, когда, — я сдвинула его капюшон, — я уже видела его лицо.
Тени отступили, снова открывая его лицо. Нечеловечески яркие зеленые глаза, обрамленные темными ресницами, смотрели в мои, его брови были грозно опущены. Красивое лицо, если честно. Выделяющиеся скулы, сильная челюсть, полные губы — хотя сейчас они были гневно поджаты. Я решила, что ему было двадцать пять, может, чуть больше.
Моя ладонь задела его гладко выбритую щеку, когда я сбросила его капюшон. Тем же движением я тряхнула рукой, и складной нож выскользнул из рукава куртки. Лезвие раскрылось, и через миг кончик лезвия прижался к уголку его левого глаза.
Но недостаточно быстро.
Холодный тонкий край прижался к моей левой щеке. Я не отводила взгляда, чтобы понять, что за оружие он поднес к моему лицу, но клинок ощущался острым — острее моего маленького ножа.
Мы не двигались, его кулак крепко сжимал мою куртку. Если хоть чья-то рука дрогнет, кровь потечет у обоих.
Он чуть приподнял правую бровь.
— Как ты хочешь сыграть?
— Отпусти меня.
— Я так не думаю.
— Я порежу тебя, а ты — меня, — холодно предложила я. — Моя щека заживет лучше твоего глаза.
— Пас.
Он не собирался меня отпускать, как и не хотел быть порезанным. Что оставалось?
— Тогда я отвечу на твой вопрос, если ты ответишь на один мой.
Он поджал полные зубы, зеленые глаза разглядывали меня.
— Ладно.
Его согласие удивило меня, а потом я поняла, что он ожидал победить в этой игре. Он думал, что я раскрою ответами больше, чем он.
Вряд ли.
— Ты кто такой? — осведомилась я.
— Ответь сначала на мой вопрос.
— Ты первый. Кто ты такой?
Он зарычал под нос.
— Кристальный друид.
Удивление вспыхнуло во мне, и я невольно испуганно моргнула. Он был друидом?
— Теперь, — хрипло сказал он, — говори, что знаешь о том медведе и других агрессивных фейри в этой местности.
— Я ничего не знаю.
Клинок прижался до боли к моей щеке.
— Эта маленькая игра не сработает, если ты врешь.
— Я не вру.
— Тогда ты дура. Все фейри в этом районе говорят об атаках и исчезновениях тут.
— Поразительно, но я впервые об этом слышу.
— Разве ты не ведьма?
— Да, но ужасная.
Он прищурил поразительно зеленые глаза.
— В каком плане ужасная?
Игнорируя его вопрос, я подвинула нож, чтобы он видел острие краем глаза.
— Моя очередь. Почему ты тут?
— Фейри…
— Да, да, нападения. Но какое тебе дело до агрессивных фейри? — я приподняла брови, хотя челка могла это скрыть. — Чего ты добиваешься, Кристальный друид?