Её лучшая роль
Шрифт:
— Пол читает детям сказку на ночь. Он скоро освободится. Идите ко мне, посидите.
Энн так и сделала, доброта хозяйки дома согревала душу.
— У вас чудесный дом, миссис Риис, но вы никогда не жалеете, что оставили сцену?
— Никогда. Или почти никогда. — Кора склонила голову набок. — Только когда иду с Эдмундом на премьеру, я могу немножко пожалеть себя, но тут же вспоминаю свой дом, своих детей и, довольная, успокаиваюсь.
— А вы
— Эдмунд не хотел, чтобы я была тут и там, и это для меня решило вопрос.
Энн на мгновение закрыла глаза. Счастливая Кора, у которой так счастливо устроилась жизнь!
За дверью послышались шаги, и она открыла глаза, как раз когда в комнату вошел Пол.
— Я разделался с Золушкой вдвое быстрее, чем обычно, — сказал он. — Умираю, хочу выпить.
Эдмунд помахал своим бокалом в воздухе:
— Наливай себе сам, старина.
— Спасибо, сейчас.
Держа в руке бокал с виски, Пол подошел к дивану и сел напротив Энн.
— Вы очень эффектно выглядите. Это новое платье?
— Оно у меня много лет.
— Подарок мачехи?
На минуту Энн растерялась, не сообразив, что он имеет в виду, но так как он продолжал смотреть на нее, залилась густой краской.
— О нет, моя… мачеха не покупала его. Я сама его купила.
Эдмунд Риис поднялся на ноги.
— Оно очень милое. Но давайте поговорим об этом за столом. Я умираю с голоду!
Столовая, как и весь дом, была очень удобной, свободной от мебели, хотя повсюду стояли — довольно беспорядочно — вазы с цветами. Во время обеда Энн почти не принимала участия в разговоре, она была довольна тем, что слушала троих своих сотрапезников. Только за кофе она обратилась прямо к Полу и спросила его, будет ли он сегодня вечером работать.
Кора в изумлении уставилась на обоих:
— Вы что, действительно собираетесь работать во время уик-энда?
Пол слегка улыбнулся в ответ:
— По крайней мере, мы намеревались это сделать.
— Тогда вы сошли с ума. — Кора наклонилась вперед, свет свечей серебрил легкую седину в ее красивых рыжевато-каштановых волосах. — Побездельничайте немного, пока вы здесь. Я уверена, что тебе стоит немного отдохнуть… и Энн тоже! — Алые губы улыбнулись. — Если я знаю Пола, то он эксплуатирует вас нещадно до полусмерти!
Энн улыбнулась ей в ответ:
— Я не возражаю. Я люблю работу.
— А как вам нравится его новая пьеса?
Пол наклонился вперед:
— Она считает ее дрянной!
Наступила неловкая пауза, Энн почувствовала, что краснеет. Легкий ветерок
— Всем не угодишь, — тихо проговорила Кора. — Пожалуй, Полу полезно столкнуться с оппозицией.
Пол задвинул стул под стол.
— Последние четыре года я только тем и был занят, что сталкивался с оппозицией. Как будто на меня наложили какое-то заклятие.
— На тебе и было заклятие, — ответила Кора. — Вся беда в том, что оно вернулось. Сирина — не…
— Кора! — Эдмунд говорил таким приказным тоном, что Энн вскочила со стула. — Не твое дело говорить Полу, что ему делать со своей жизнью.
— Я могу как друг…
— Как друг не вмешивайся не в свое дело.
Наступило напряженное молчание. Щеки Коры то вспыхивали, то бледнели, и она прикрыла глаза, чтобы сдержать слезы. Когда она снова открыла их, то уже взяла себя в руки. Она тронула мужа за руку и посмотрела на Пола:
— Прости меня. Эдмунд прав. Это не мое дело.
Пол глядел на своих друзей и разглаживал на столе смятую салфетку.
— Вы ведь знаете, что можете говорить мне все, что посчитаете нужным, но, по-моему, Энн умрет от скуки, если мы начнем ворошить прошлое.
— Если бы это было прошлым! — пробормотала Кора и, увидев, как снова нахмурился ее муж, быстро встала из-за стола и взяла обоих мужчин под руки. — Как мне везет, что у меня рядом двое таких мужчин!
Они вышли из столовой, Энн за ними, чувствуя себя удивительно одинокой. Во время этой перебранки проявились характеры: Эдмунд, такой полный, добродушный, казавшийся нетребовательным, вдруг заявил о себе как о личности: стало ясно, что силу свою Кора черпает в нем. Энн медленно перешла холл. Кора обернулась, выражение ее лица смягчилось, когда она увидела, как выглядела девушка на фоне темной деревянной обшивки.
— Вы, дорогая моя, совсем как лютик. Я никогда не видела таких изумительных белокурых волос. Вам надо быть па сцене.
— Ради бога, не забивайте вы ей голову! — яростно проговорил Пол. — Мне до смерти надоели эти бредящие театром женщины!
— И однако обе женщины, которые нравились тебе больше других, были актрисами!
— Ты и Сирина совсем разные, — лукаво сказал Эдмунд. — По крайней мере, так думает твой муж о своей собственной женщине.
Кора рассмеялась и поманила Энн:
— Пойдите-ка сюда и поговорите со мной. Я просто не хочу позволять Полу заставить вас сегодня работать.