Ее сводные монстры
Шрифт:
Мне обещали длинную ночь, но это - не то, чего я ждала. Так - мне не надо.
Сдуваю волосы со лба и расслабляюсь под ним. Вижу мелькнувшее на брутальном лице удивление. И безвольно опускаю руку.
– Ладно, давай, - соглашаюсь хрипло.
– Только ночь закончится - и что дальше? Вернешься к невесте, и будешь ребенка воспитывать. А у нас с Николасом - семья будет разрушена.
– Алиса.
– Разрушена-разрушена.
– Перестань.
– Разрушена.
Виктор чертыхается и привстает, толкает лежак, и я едва не переворачиваюсь
И отступает на шаг, поднимает брюки.
– Ты куда?
– привлекаю его внимание, громыхнув браслетом.
– А наручники?
– Пусть Николас отстегивает.
Быстро моргаю. И наблюдаю, как он влезает в брюки. Жду, чтобы еще что-нибудь сказал. Но он все делает молча.
Накидывает рубашку.
И уже кажется, что уйдет сейчас, бросит меня здесь, прикованную к лежанке, на берегу, в темноте, одну.
Но он садится напротив и берет вино.
Шмыгаю носом и слежу за его жадными глотками. Я бы тоже не отказалась выпить - и в горле пересохло, и в голове черте что творится.
Он смотрит на океан, не на меня, а я на его мрачный профиль. И не понимаю, почему так плохо заканчивается то, что началось так прекрасно, ведь можно было бы, хоть на несколько часов до рассвета отпустить себя, и просто наслаждаться.
– С Тиной меня познакомил Арон, - говорит он, после паузы.
– Это сестра. Его бывшей девушки. Ну, ты помнишь.
– Которая из сауны.
– Ну да.
Повторяю про себя новую информацию. И с каждой секундой всё сильнее ненавижу и бывшую невесту Арона, и Тину, ведь я права была, прошлое не осталось в прошлом, оно до сих пор гложет, и неизвестно теперь, что это значит.
Две сестры для двух старших братьев, может, они оба влюблены были, а Тина…
– А ты ее ревновал к Арону, - утверждаю.
– Ну да, - он поворачивается, улыбается краешком рта.
– Ты права, красотка, только Николас - самый ветренный, всерьез никогда не влюблялся - но женился. И мы вам мешаем.
Пальцем показываю на бокал, Виктор наполняет его и передает мне.
Пью вино и не чувствую вкуса, от обиды слов подобрать не могу. И душит ревность. Зачем тогда они приставали, столько времени, с самого начала, если у каждого на сердце другая, голову задурили и воспользовались, эгоисты, мерзавцы.
– У всех есть прошлое, Алиса, - Виктор подсаживается ближе, на песок, ко мне в ноги.
– Но шанс-то ведь можно дать. Для тебя самой это игра все, на ночь только. А мне нет. Я на большее рассчитываю. Ты понимаешь меня?
Улавливаю шорох сбоку и поворачиваю голову.
Вижу, что Ник идет к нам, сюда, за ним в отдалении Арон. Звякаю наручниками. Сейчас муж меня освободит, и я поднимусь наверх, приму душ и подумаю.
Обо всем.
Постараюсь.
Николас на ходу ловит ключ, который ему кидает Виктор. Смотрит на мою руку с поблескивающим браслетом на ней, и встает на колени возле лежанки.
– Продолжим, лапушка, - говорит вдруг, и голос низкий, и выдох рваный.
И
Глава 59
Взглядом провожаю ключ и поднимаю глаза на Николаса.
На мне рубашка, и две верхние пуговицы расстегнуты, и он продолжает, пуговку за пуговкой, длинными ловкими пальцами, вытягивать из петелек.
Распахивает рубашку и смотрит. Взглядом скользит по груди на живот, и ниже. Невольно сжимаю ноги, ведь смотрит не только он. Еще полчаса назад я ничего не стеснялась, и даже сама просила.
Но момент упущен, и теперь мне неловко.
– Алиса, расслабься. Чего они там не видели, - негромко усмехается Ник и легким нажимом разводит мои бедра.
Ладонью ведет по внутренней стороне, ласково, едва касаясь, задевает нежные складки пальцами.
С трудом выдыхаю.
– Продолжим?
– он поднимается на ноги. И сдергивает боксеры.
– Отстегни, - прошу, торопливо облизнув губы. Звякаю наручником. Перед глазами напряженный, покачивающийся член, и внутри против воли нарастает желание, это ведь мой муж, а сегодня столько всего случилось, но Николас только смотрел.
Со стороны.
– Больно, - снова звякаю браслетом.
– Кожу давит.
– Виктор, дай ключ, - зовет он не глядя. Наклоняется ко мне, и ведет губами по шее, ощущаю мокрый язык, такой горячий, и подрагиваю, и не верится, что он все таки решился.
И это еще не конец.
Свободной рукой накрываю его затылок и надавливаю, пальцами цепляюсь в густые непослушные волосы, они еще влажные, и пахнут океаном, тяну его ближе.
И он поднимает голову, губы замирают в миллиметрах от моих, приоткрытые и пухлые. Сама открываю рот, на языке вопрос вертится - уверен ли он, ведь если снова остановится - это точно все между нами испортит.
Но спросить ничего не успеваю, губами он впечатывается в мои. Обнимаю крепче и самой себе кажусь гадкой, словно это я его вынудила, я бессовестная, мне мало его одного - моего мужа.
Вздрагиваю, когда мое запястье перехватывают и щелкает замочек на браслете. Металл нагрелся от моей кожи, ослабленный обруч соскальзывает по руке вниз.
Меня освобождают.
Уже двумя руками обвиваю шею Николаса, вытягиваюсь на лежанке. В расстегнутой рубашке лежу, и теплый ветерок ласкает тело, и шумит океан, у меня уши закладывает от этого звука, и ласки.
Ник целует глубже, и дыхание затрудняется, выгибаюсь, и рука Ника ныряет под поясницу. Он подхватывает меня с лежанки, прижимает к груди. И, словно не устояв, вместе со мной валится на песок.
Спешно выпутываюсь из рубашки, ерзаю на ней и развожу ноги, подпускаю Николаса ближе, вплотную и чувствую, как в живот упирается твердый член.
И сейчас кажется, что нам очень, очень хорошо вдвоем, будто не было вечера в ресторане и на виллу не приехали его братья, а мы заканчиваем то, что начали - когда только добрались сюда.