Ее тайные фантазии

Фоули Гэлен

— Ты так раздражающе благороден, — пробормотал Дерек, изучая потолок и стараясь не взорваться.

— Ты бы сделал то же самое для меня, — рассмеялся Гейбриел, с усталым видом откидываясь на спинку дивана. — Я спас твою задницу не для того, чтобы ты возвращался на поле боя и позволил себя убить. Но больше ни слова на эту тему. Я сказал все, что хотел. А ты делай все, что пожелаешь.

— Почта уже была? — спросил Дерек, решительно меняя тему.

— На столе.

И вправду, под папками, на серебряном подносе, лежали письма. Он вытащил кипу

приглашений и счетов, а заодно с полдюжины записочек на бумаге пастельных тонов, благоухавших различными сортами дорогих духов.

Но Дерек продолжал хмуриться. Черт побери! Ни слова от полковника Монтроуза! Он хотел узнать о своих людях, но письма из Индии шли ужасно медленно. Похоже, следует набраться терпения. Ну а пока он найдет чем развлечься.

Оставив на блюде приглашения и счета, он взял разноцветные записки от новых лондонских приятельниц и развернул веером, как карты. Теперь, вдыхая соблазнительные ароматы, он немного повеселел.

— Что, опять проклятые любовные записки? — спросил Гейб, вскинув брови.

— Любовь? — рассмеялся Дерек, поднося письма брату. — Какое это имеет отношение к любви? Лучше выбери одну.

— Зачем?

— А как еще мне решить, с кем спать сегодня?

— Ты неисправим.

— Жизнь коротка, — философски заметил Дерек.

Гейбриел укоризненно покачал головой и, выбрав светло-зеленое письмецо, отдал брату.

— Превосходный выбор, — похвалил Дерек, прочитав имя. — Значит, леди Амхерст. Сойдет.

— А остальные?

— О, я осчастливлю и остальных. Уж поверь мне.

И он с широкой улыбкой небрежно отбросил письма. Они рассыпались подобно неяркому конфетти. А Дерек лениво опустился в кресло, распечатал короткое непристойное письмо от несравненной леди Амхерст и тихо рассмеялся, читая чересчур откровенные намеки.

— О черт! — воскликнул он наконец. — Я забыл о маскараде, на который мы обещали поехать. И это сегодня вечером!

— Мы?!

— Разве я не упомянул? Ты тоже едешь.

— Черта с два!

— Гейбриел, ты не можешь засесть в четырех стенах навечно. Кроме того, нужно отпраздновать мою победу над этими скрягами. И можешь не надевать костюм, если не хочешь. Уверен, что бал немного тебя развеселит!

— Наоборот, меня это будет чрезвычайно раздражать! Костюмированный бал? Нет уж, поезжай повеселись за нас обоих, — проворчал Гейбриел, кивнув в сторону отброшенных записочек.

— Не в этом дело. Скажи-ка, братец, ты знаешь, что несколько лет назад проводилась перепись? — спросил Дерек, весело блестя глазами. — Оказалось, что в Лондоне живет более миллиона людей.

Гейбриел с подозрением уставился на брата.

— И что?

— Представь, что половина из них — женщины, а половина женщин — такие, за которыми можно поухаживать. Представляешь, где-то нас ждут двести пятьдесят тысяч дам! Так что сейчас самое время начать.

Гейбриел снова покачал головой, не зная, смеяться или сердиться. Дерек хорошо знал это выражение лица.

— О, брось! — рассмеялся он. — Честно говоря,

на твоем месте я бы захотел убедиться, что в организме все работает как надо, если понимаешь, о чем я.

Взгляд Гейбриела стал мрачным.

— А, не важно, — махнул рукой Дерек и, поднявшись, налил себе бренди. — Но я не позволю тебе сидеть здесь и покрываться плесенью. Знаешь, что я сделаю? Найму какую-нибудь роскошную шлюшку и прикажу позаботиться о тебе. Вот это будет забавно! Угодливая маленькая сиделка, призванная исполнять твой малейший каприз. Не считаешь, что я самый добрый и заботливый брат?

Гейбриел даже не улыбнулся. Дерек засмеялся.

— Зануда, — фыркнул он, приканчивая бренди.

— Дерек, я едва не погиб, — напомнил Гейбриел. — Вернее, погиб. Говорю тебе, на несколько минут я умер...

— Гейб, это невозможно. Сколько раз мы это проходили?

— Но армейский хирург сказал, что у меня не было пульса.

— Он мог ошибиться.

— Однако не ошибся. Ради Бога, я видел тебя, стоявшего над моим телом, а сам находился едва не под потолком...

— Ничего подобного. Это сон.

— Но я не спал.

— Что бы там ни было, я больше этого не вынесу. У меня мурашки по коже бегут! Мертвый — значит, мертвый.

— И кто это сказал?

— О, не знаю... закон природы? Ты никак не хочешь брать во внимание тот факт, что не умер. Ты выжил. Конечно, тебе предстоит долгая дорога к выздоровлению, и пройдет немало времени, прежде чем ты обретешь полную силу, но я хотел бы, чтобы ты вновь зажил полной жизнью.

— Знаю, Дерек, — вздохнул Гейбриел. — Но возвращение из мертвых заставляет человека мыслить немного иначе. Он обретает новый взгляд на жизнь.

Дерек опустил глаза, терзаемый тревогой не только за здоровье брата, но и за его рассудок. Не зная, что сказать, он пробормотал:

— Ты поправишься, Гейбриел, вот увидишь! Все будет хорошо.

— Конечно. И с тобой тоже.

— Со мной? — удивился Дерек. — Но ведь ранен ты!

— Верно, — кивнул Гейбриел, окинув брата проницательным взглядом.

Дерек снова опустил глаза, испытывая странную неловкость.

Глава 3

Два месяца, проведенных в Лондоне в поисках богатого мужа, похоже, оказались довольно успешными.

Благодаря миссис Клируэлл великое имя Балфуров заслужило признание во многих знатных домах Лондона, где в течение сезона — на балах, званых ужинах, концертах и приемах — Лили была представлена великому множеству завидных женихов, богатых, благородного происхождения. Она взяла за правило обращаться с каждым с ледяной сдержанностью, а исподтишка изучала, пытаясь обнаружить, соответствуют ли они ее двум основным критериям: богатству и глупости.

Впрочем, недостатка в подобных мужчинах не было, вроде тех безмозглых денди, проводивших время в «Уайтсе» и любовавшихся собой в каждом зеркале, мимо которого проходили.