Её вина
Шрифт:
– Хватит! – Захару явно очень неприятно всё это слышать. Он тяжело дышит и сжимает пальцы правой руки в кулак.
– Я ничего не могла поделать. Ни рукой двинуть, ни ногой. Их лиц не помню тоже. Только знаю, что они делали со мной все эти грязные, мерзкие вещи и…
– Мать твою! – всегда уравновешенный Захар сейчас сам на себя не похож.
Сметает с кофейного столика посуду, которая тут же с громким «дзинь» звонко разбивается о плитку, и роняет голову на сложенные перед собой
Я думала о том, что рано или поздно он узнаёт, но, если честно, о возможном шантаже не было и мысли.
Троицкий поднимает голову, внимательно смотрит на меня, прищуривается.
Сейчас и мне достанется.
– Ты ведь была в курсе, да? – скорее утверждает, нежели спрашивает.
Опускаю глаза. Ну не могла я рассказать ему те детали, которыми поделилась со мной Ксюша! Даже её родители не посвящены в подробности той роковой ночи. Мелкая поделилась этим только со мной.
– Почему ты не рассказала, Арин? – уже громче обращается ко мне он.
А ведь Захар пытался выведать у меня как больше информации о произошедшем в ту ночь, но я сдержала слово и промолчала. Просто отвела Самойлову на приём к хорошему женскому врачу. Нужно было убедиться в том, что она не приобрела наряду с психологической травмой травму физическую, в сочетании с букетом всевозможных венерических заболеваний…
– Почему не сказала, Арин?! – смотрит на меня острым как бритва взглядом.
– Потому что не имела на это права, – глухо отвечаю я.
Захар качает головой и несколько раз стучит кулаком о стол. Ксюха жмурится и продолжает выть. Он вскакивает с дивана и принимается расхаживать по кухне взад-вперёд
Я отлично знаю своего лучшего друга. Троицкий итак пытался искать тех парней, с которыми в ту ночь проводила время Самойлова. Его возмутил тот факт, что после ограбления эти парни просто выкинули девчонку в лесу. Боюсь, если бы он знал всю правду, то точно наделал бы беды. Слишком дорога ему Ксюша.
– Им всё про меня известно! Где живу, где учусь, с кем дружу, – захлёбываясь в слезах, шепчет подруга. – И про свадьбу, и про то, что отец работает в гос думе, мне конец…
Вспоминаю о том, что вместе с некоторыми вещами Самойловой также пропали документы и телефон. А это значит, что шантажистам не составило никакого труда выяснить её личность. Отследить соц сети, погуглить информацию о ней. Да я и сама пыталась пригрозить тому мужику отцом Ксюхи. Хотела испугать их… Хотела, чтобы эти парни оставили девчонку а покое. А они оказывается не просто развлеклись, но и приберегли козырь на будущее.
– Пожалуйста, давайте просто дадим им то, что они требуют! Егор бросит меня после такого! – вопит Самойлова, сползая на ковёр.
–
Кажется, таким разгневанным как сейчас я его не видела никогда.
– Егор не причём, я сама туда пошла… – упрямо возражает она.
– Какая же ты глупая! – в его взгляде столько всего… И боль, и жалость, и раздирающее на части отчаяние.
– Дайте мне чёртовы деньги! – бьётся в истерике Ксюша. – Я не вынесу позора! Если это кто-то увидит… в институте или дома… Не вынесу! Руки на себя наложу, клянусь! Что-нибудь с собой сделаю!
– Ты спятила? – Троицкий тут же оказывается рядом с ней и, дёргая за руки вверх, поднимает девчонку с пола. – Слышишь меня? Совсем крышей поехала?
Ксюша отворачивается от него, но Захар хватает её за подбородок. Она вся дрожит. Плечи ходят ходуном, лицо красное, макияж безнадёжно поплыл.
– В себя прийди! Слышишь? Дыши глубже, – успокаивает её он.
– Захар, давай дадим им денег, прошу тебя! – хрипло просит Ксюша.
– Это ничего не решит. Стоит только раз пойти на их условия и всё… они не отстанут! – объясняет ей он.
Ксюша выбирается из его объятий и зло рычит, глядя в потолок.
– Арин, ну скажи ты ему! – цепляется за меня как за последнюю соломинку.
– Он прав, зай, – осторожно касаюсь её плеча.
– Вам наплевать! Наплевать на меня! Всегда было, есть и будет! – накрывается самой настоящей истерикой. – Я найду эти деньги сама, чёрт с вами! – резко поднимается с дивана и направляется в коридор.
– Куда ты собралась? – Троицкий естественно торопится догнать её. В таком состоянии отпускать девчонку просто нельзя.
До меня доносятся звуки борьбы. Выбегаю в коридор за ними следом.
– Отпусти меня! – кричит Ксюша.
– Ты никуда не пойдёшь! – ставит её перед фактом Захар.
Зажимает её в кольце своих рук и отодвигает от входной двери. Она уже и обуться оказывается успела.
– Отвали! Не хочешь помогать – не надо! Сама разберусь! – орёт громко Самойлова.
– Успокойся!
– Ты только рад будешь, да? Рад, что наша свадьба с Егором не состоится! – ядовито шипит она, предпринимая очередную попытку высвободиться из его рук. – Отпусти сказала!
– Уймись! – Захар скручивает её, тяжело дыша. – Будешь играть в неадекватную, мы с Ариной тебя закроем на дурке, поняла меня?
– Отпусти!
– Ребята, пожалуйста, давайте мы все успокоимся, – вмешиваюсь я, потому что стоять и тупо смотреть на то, как Самойлова дерётся с Захаром я не могу.
– Ксюша! Хватит, пожалуйста!