Её звали Карма
Шрифт:
– Я искренне восхищен этой танцовщицей. И я помню все, что ты, почтенный друг, мне поведал, - успокоил тот.
Плутовка улыбнулась ангельски и запела:
Господин мой благородный,
Пожалей свою служанку.
Сердце стонет у несчастной,
Будоража память сердца.
Взгляд твой в душу проникает,
Заставляя разум плакать.
И ночами муки губят
Молодую плоть, терзая.
Отчего отводишь очи,
Не сжигая взором страсти?
Господин мой благородный,
Пожалей
Нури улыбнулся и потупил взор. Когда же он поднял глаза, Кармы уже нигде не было. Растерявшись, он начал зрительно искать ее в толпе.
– Она ушла, - проговорил Равинанда, поймав его суетливый взгляд.
– Почему?
– Не знаю. Может, устала.
– Я тоже пойду, - поднялся раджа.
– Нет. Благороднейший раджа останется, - спокойно, но твердо сказал Махараджа.
– Я уже пленник? И все из-за этой женщины?
– улыбнулся Нури.
– Раджа ведь собрался к ней!
– Не беспокойся напрасно, справедливейший. Я пойду к себе... Если позволишь, конечно?
– Мне будет очень жаль, если это окажется не так. Спокойной ночи, мой молодой друг.
– Спокойной ночи, щедрейший. Утром я навещу Махараджу.
– Да будет так, - согласился тот и задумчиво проводил глазами удаляющегося гостя.
***
Карма вошла к себе в покои и закрылась. Рабыня - негритянка помогла ей переодеться за бархатной ширмой и проводила в купальню. Погрузившись в небольшой бассейн, северянка загрустила... "Прости меня, Господи! Прости за все! Не посылай мне новые муки: их я уже не вынесу. Пощади", - думала она.
Выйдя из воды, Карма завернулась в шелковую простынь и взяла бутылек с маслом для притираний.
– - Маланга, помоги мне, - попросила она негритянку, усаживаясь на ковер.
Женщина молча подошла к ней и, перебросив золотистые пряди на грудь, стала натирать ее спину и шею ароматным розовым маслом.
– У Кармы сегодня нет настроения?
– заметила она.
– Мне страшно, Маланга.
– Что-то случилось?
– Вроде нет. Но душа места себе не находит.
– Это Боги разговаривают с Кармой, - таинственно проговорила женщина.
– Но я не слышу, что они говорят мне.
– Карма услышит, когда Маланга выйдет, и луна озарит ложе.
– Ты много знаешь, Маланга. А кто со мной будет говорить? Луна?
– Карма обернулась, заглядывая в красные глаза негритянки.
– Нет. Луна только слуга Богов.
– А солнце?
– И солнце тоже.
– А какие Боги будут говорить со мной?
– Которых ты услышишь, - нараспев говорила негритянка.
– А видеть я их буду?
– Нет.
– Они не причинят мне вреда?
– Вред причиняют Боги, которых ты не слышишь и не чувствуешь. Они подкрадываются осторожно. А те, которых ты слышишь - друзья твои, твои покровители, твои ангелы. Они стучатся к Карме, желая говорить
– - Откуда ты знаешь?
– - Ты слушаешь их, делаешь, как они велят. Все любят послушных и верных. И Боги тоже, - Маланга закончила массировать ей плечи и спину и поднялась с ковра за одеждой.
– Спасибо тебе, Маланга. Ты помогаешь мне, хотя никто не принуждал тебя прислуживать мне...
– Карма обняла женщину.
– Лучше ухаживать за Кармой, чем слоняться без дела по дворцу и умирать от скуки и обжорства, - сказала та, погладив своей черной рукой золотистую голову подопечной.
– Торопись, скоро луна заглянет в гости...
– добавила Маланга и вышла.
Карма задумалась, достала из-под подушки кинжал и направилась с ним к окну. Луна уже давно царствовала в ночном небе, но ее свет еще не падал на ложе. С моря дул свежий ветер. Девушка присела у окна, в который раз разглядывая свое оружие.
– О чем хотят поговорить со мной Боги? О, Берджу? Как бьется сердце!
– она подняла глаза к звездам.
– Боги, услышьте меня! Скажите, что ждет меня? Мне так тревожно...
В дверь постучали. Карма уже направилась открывать, как вдруг вспомнила про кинжал в руках. Положив его на подоконник за портьеру, она подошла к двери.
На пороге стоял Нури.
– Раджа?
– испуганно проговорила девушка.
– Зачем?...
– Не бойся меня. Бесспорно, Карма очень красива, но я пришел сюда не для того, чтобы насладиться ее белым телом.
– Тогда зачем?
– уже спокойнее спросила она.
– Разве Карма не звала меня?
Та испытывающе посмотрела в его томные глаза. Да, они не источали ничего негативного, напротив, от них веяло теплом и покровительством.
От образовавшегося сквозняка портьера заколыхалась, и кинжал, соскользнув с подоконника, упал в клумбу.
– Нет, Карма не звала раджу, - твердо ответила она.
– Неправда.
А теперь эти большие черные глаза казались добрыми и жалостливыми. Девушка продолжала смотреть в них и молчать.
– Карма прогонит меня?
Та растерялась, не зная, что делать и говорить ей дальше. Она продолжала вглядываться в лицо Нури, пытаясь прочесть его тайные мысли. Но эти мысли не вызывали у нее тревоги.
– Не бойся, я не сделаю Карме ничего такого, чего она страшится , - тихо и спокойно произнес раджа.
Его голос был мягким и убаюкивающим. Нури говорил неторопливо, располагая к себе доверием, и вовсе не спешил войти внутрь. Благородство и мужественность ощущались в этом невысоком, хорошо сложенном молодом мужчине с удивительно глубоким, бездонным взглядом и густыми вьющимися волосами до плеч, слегка припорошенными сединой.
Карма отошла от двери в сторону, давая понять, что разрешает войти.