Эффект Джанибекова
Шрифт:
Кроме того кадеты выполняли все задачи по обслуживанию, наведению порядка на судах, несли вахтенную службу наравне со взрослыми, и выполняли посыльные поручения. Девочек в интернате не было, если они волей случая попадали в караван, то по старой традиции их брали в одну из семей. Учились и те и другие в общем классе. капитан "Авроры", бывший учитель истории нашел свое призвание руководя и направляя эту взрывоопасную ватагу, находя время для обучения ребят парусному делу и ведения краеведческого кружка. Для большей безопасности он настоял на дополнительных мерах безопасности на корабле и Михалыч, с огромным трудом освободившись от коронного удушающего приема, мастерски проведенного собственной зеленой земноводной
Учитель вместе с ребятами вел еженедельную стенгазету корабля, и писал исторические заметки, что составляло помимо судового журнала собственную историю каравана.
Для того что бы Аврора могла считаться боевым судном, а сто быть добавляла мальчишкам гордости от службы на ней, Михалыч купил старинную корабельную, чугунную пушку, еще с клеймом Демидова, из партий для первого Русского флота. Пушка стояла на новом лафете в окружении надраенных принадлежностей и ядер. Как и все на караване она несла не только декоративную функцию, но и являлась символом корабля, и особо отличившихся кадетов награждали возможностью выстрелить из неё настоящим ядром по цели.
Озерный порт
В районе Суходольских озер базировался антипиратский флот, а на суше район Сосново был зачищен от банд и партизанских отрядов суровым шерифом по прозвищу Старый Лис, контролировавший все сухопутные пути. Образовалась небольшая зона свободной торговли где сходились сухопутные и речные пути. Здесь торговали в основном те кто не хотел идти в крупные порты финского залива.
Часто здесь на словах совершались сделки сомнительного характера. Напрямую идти против закона здесь никто не желал. Увешанные висельниками местные сосны призывали на время забыть преступный промысел.
Здесь же к караванам регулярно подходили небольшие лодки и катера местных сталкеров, предлагая различные товары, собранные из брошенных сел и городков, разграбленных баз и складов. Вид сталкеры имели неважный: бледные, уставшие, задерганные люди многие со следами алкоголизма и плохого питания.
Один из них поднявшийся на борт каравана и чесавший языком с знакомыми разведчиками сталкер рассказал одну из случившихся с ним историй.
Рассказ сталкера по кличке Белый удивил даже очень бывалых мореходов. Годом раньше он отправился наемным охранником на караване "Джек Голдсмит" в порт Санкт-Петербурга. Караван заканчивал полугодовой переход и его трюмы были пусты. Однажды на рассвете вахтенный заметил на воде пятнышко, на котором вроде как мигает что-то. Кликнул он старшего, тот поглядел, подумал и отправил лодку проверить. Оказалась это человек в спасательном жилете и одних трусах барахтается. Подобрали да на судно и увезли. Наутро вроде-как оклемался да и рассказал свою историю:
– Караванщик я бывший в составе каравана покойного Николай Федоровича ходил. Полгода в рабстве у пиратов Хасана пахал да сбежать сподобился. А до того как к пиратам попасть успели мы припрятать баржу-газовоз в протоке карельском, вот я думаю, помогите мне груз вернуть а я в долгу не останусь и с вами поделюсь. Понимаю что все это на ловушку похоже да только доказать мне нечем.
Ну, капитан мужик бывалый, никуда в протоки на поиски мифической баржи не полез, а довел состав до порта и пассажира этого пограничникам сдал. Через неделю, как караван в обратный рейс собрался, старпом - жадная задница, историю того каравана поднял и выяснил что действительно и состав пропал и газовоз у них шел шестым номером. А тут еще один из матросов встретил
Как Михалыч и договаривался с Воеводиным, сторожевик сопровождал караван до озерного порта. Караван продолжил свой путь на рынок, а сторожевик отвернул в сторону залива. Мимо них прошел пиратский корвет, большой, мощный, современный корабль, имеющий на борту кучу вооружения и аппаратуру глушения связи. При этом окрашен он был как спасательное судно, коварно, но действенно. Такой даже с сторожевиком потягаться мог бы.
– Почему же сторожевик его не остановил? Это же пират!
– спросил один из вахтенных мальчишек вышедшего на палубу плавмастерской и следящего за проходом в озеро Михаила.
– А как ты определишь, что перед тобой пират?
– Ну по оружию, по команде?
– Мы вон тоже с оружием ходим. Команда тоже бывает с рожами протокольными, что их расстреливать сразу? Сперва доказать их вину надо. А до этого обвинить их не в чем.
– Но они же на кого-нибудь нападут!
Михаил вздохнул:
– Конечно нападут, и пока кто-нибудь доказательства нападения не представит, или при обыске пограничники чего запрещенного не найдут, они будут разбойничать.
– Но у них же крупнокалиберные пулеметы есть!
– Есть, но они сейчас в герметичном контейнере за бортом буксируются, обрежь трос и улики на дно канут.
При выходе из озера в пролив тепловизор-локатор кругового обзора "Филин" подал сигнал о наличии в воде объекта размером с человека. Для проверки была послана лодка. Молодого человека без сознания подняли на борт.
Максим, школьный учитель, 21 год
Макс открыл глаза. Он лежал в тени под навесом на армейских носилках, рукоятки которых были поставлены на два деревянных чурбака. С трудом ворочая тяжелой, больной головой он осмотрелся вокруг.
Большой, залитый солнцем двор, по которому бегали куры и вальяжно расхаживали степенные индюки. Забор из бревен, ладно и крепко сложен, перед ним несколько небольших березок и пара кустов сирени. Большой бревенчатый дом, сарай, хлев, резные ворота. Сразу заметна основательность построек и наличие единого проекта. Строили с любовью и для себя, это чувствовалось в продуманности каждой детали дома и двора. Стиль построек однозначно указывал на любовь строителя к русскому деревянному зодчеству.
– Никитка за околицу не ходи!
– послышался женский крик.
– Мам, как же я пойду коли там вода!
– раздался в ответ детский голос.
Только сейчас стала ощутима легкая вибрация и небольшая качка, что говорило о том, что этот сказочный двор стоит на понтоне, движимом за буксиром.
– Мам, утоплённый ожил, глазами зыркает!
– перед Максом появился белобрысый, любопытный мальчуган лет пяти, босиком и в штанах с помочами.
– Разлепив пересохшие губы Максим глухо произнес: