Эффект Грэхема
Шрифт:
Однако беззаботное чувство в моей груди улетучивается, когда на столе загорается мой телефон. Я поспешно тянусь за ним, пока мои родители не увидели уведомление.
РАЙДЕР:
Ты еще придешь попозже?
Мое сердцебиение ускоряется. Пытаясь сохранять спокойствие, чтобы на меня не набросился папа, я небрежно провожу пальцами по клавиатуре, чтобы набрать ответ. Всего одно слово. Большего и не нужно.
Я:
Да.
ГЛАВА
ДЖИДЖИ
Эта часть проста
— Оу, вау, ты не шутил.
Я в замешательстве оглядываю комнату Райдера. Я нервничала, когда впервые переступила порог этой комнаты. Потому что, на самом деле, что я делаю наедине с этим парнем в его спальне? Но один взгляд на мое скучное окружение, и мой природный интерес берет верх.
— Ты уверен, что не служишь в армии?
Он обдумывает это.
— Нет, не служу, — наконец говорит он.
— Это была шутка? Боже мой. Ты пошутил.
— Заткнись.
Я ухмыляюсь. Мне нравится подначивать его. Это весело. К тому же всегда есть шанс пятьдесят на пятьдесят, что я смогу проникнуть сквозь его внешность сварливого придурка и выдавить пару убийственных ухмылок.
Я продолжаю любоваться его спальней. Она убрана как с иголочки, нигде ни единого намека на беспорядок. Ни безделушки, ни фотографии. У него двуспальная кровать. Комод. Единственные вещи на его столе — это телефон, ноутбук, несколько учебников и небольшая стопка книг. Кровать идеально застелена. Пол пропылесосен и блестит. Я даже заглядываю под кровать и обнаруживаю, что там нет ни пылинки. Он явно часто там убирается. Теперь я понимаю, почему он настаивал, что должен был заметить цепочку с крестиком той цыпочки Кармы.
— Ты закончила? — вежливо спрашивает он.
— Можно мне заглянуть в твой шкаф? — Я умоляю. — Пожалуйста?
Он закатывает глаза.
— Развлекайся.
Я открываю дверь. Конечно же, она организована, как у военного. Все висит идеально. Очень волнующая цветовая палитра из черного, серого и денима.
— В полку с трусами тоже заглянешь? — растягивает он слова.
Это заставляет меня покраснеть.
— Извини, я слишком любопытна. Я просто удивлена, как мало у тебя вещей.
— Вещи переоценивают.
— Ты такой глубокий, Райдер. Настоящий старик Платон.
Он растягивается на кровати и берет пульт.
— Хочешь что-нибудь посмотреть?
Я поставила свое пиво на тумбочку. Когда я только пришла, он прихватил нам пару бутылок светлого. Я думала, мы посидим в гостиной, но он предложил подняться наверх. И вот мы здесь.
Я пытаюсь не позволять своему взгляду задерживаться на нем. Его обтянутые джинсами ноги вытянуты перед собой, ступни босые. На его синей футболке рисунок серфингиста, и внезапно я представляю это длинное сильное тело, склонившееся над доской для серфинга, и меня пронзает легкий трепет.
Я
Ну, я знаю.
И мое тело готово к этому. Умоляет меня подойти к нему поближе.
Но мой разум подсказывает мне ни с чем не торопиться сегодня. То, что он заставил меня кончить в душе несколько дней назад, не означает, что я не должна действовать осторожно.
— Итак. Твои соседи по комнате пошли сегодня вечером на концерт? — Я прислоняюсь к комоду.
— Да. Какой-то новый рэпер с худшим сценическим псевдонимом, известным человеку. Без шуток — его зовут Визза Биллити.
— Подожди, Визза в Бостоне? — Восклицаю я. — Моя соседка одержима им. Если бы я знала, я бы осталась в городе и попыталась достать нам билеты.
— Ах да, я и забыл. Ты же была там на этих выходных.
— Ты не забыл. Продолжай. Просто спроси, как все прошло с моими родителями.
— Прекрасно. Как все прошло?
Он откидывается на спинку кровати и поднимает одно колено, поставив на него бутылку пива.
— Это было здорово, — отвечаю я. — Мы запоем смотрели ужасное реалити-шоу. Мы все зависимы.
Райдер звучит сомнительно.
— Гаррет Грэхем смотрит реалити-шоу.
— Смотрит, когда мы его заставляем. — Я смеюсь. — Тем не менее, он подсел. Пара, за которую он болеет, такая токсичная. И да, я упоминала твое имя кучу раз.
— Что он сказал?
Я думаю о неохотном признании отца.
— Он сказал, что ты отличный игрок.
Райдер прищуривает глаза.
— Он сказал, — настаиваю я. — Потому что так и есть. Он считает тебя проблемным не поэтому.
— Значит, он считает меня проблемным. — Его широкие плечи немного опускаются.
— Он думает, что у тебя проблемы с поведением. Но ты уже знал это.
Взгляд Райдера опускается на его руки. Это восхитительно застенчиво, что каким-то образом делает его в моих глазах намного сексуальнее.
— Он не единственный. Друг из профи сказал мне, что команда, задрафтовавшая меня следит, как ястреб. У Далласа новый генеральный менеджер, и он не совсем уверен во мне.
— Ну, сам знаешь, что твоя репутация опережает тебя. — Я многозначительно смотрю на него. — Есть ли шанс, что ты захочешь поделиться тем, что произошло на Чемпионате мира среди юниоров? Потому что многим людям любопытно. Включая моего отца.
Он просто смотрит на меня. Молча.
— Ага, о чем я только думала? Глупо было задавать этот вопрос мистеру разговорчивому. — Я поднимаю бровь. — Знаешь, у тебя действительно плохая привычка никогда не говорить ни о чем важном.
— Это неправда. Мы все время говорим о хоккее.
— Хоккей не в счет. И ты знаешь, что это не то, что я имею в виду. — Я тянусь за своим пивом и делаю глоток, прежде чем поставить его обратно на комод. — Это не убьет тебя, если ты иногда будешь делиться. Даже незначительными вещами. Как, например, то, что ты имеешь против вещей.