Эффективная бабочка
Шрифт:
Помню судорожные метания родителей из комнаты в комнату: в гостевую они поместили подружку, меня туда вообще больше не пускали, я лишь слышала приглушённые голоса родителей, сдавленные Ленкины рыдания... Потом оттуда выскочил отец с безумными глазами, бросился в свой кабинет и стал названивать по миллиону телефонов, "решая проблему".
Затем меня в приказном порядке отправили спать, мать чуть ни силком сунула мне в рот какую-то таблетку ("чтобы ты успокоилась"), вырубившую меня через пять минут на десять часов мёртвого сна.
На следующий день я проснулась в одиннадцать утра, никто меня даже в школу не разбудил. Голова у меня трещала явно после какого-то адского снотворного, я едва дошлёпала до кухни на слабых ногах, где мама чинно вкушала свой утренний чёрный кофе с корицей. В роскошном шёлковом пеньюаре. С безупречно красивым и чисто вымытым лицом, с элегантно заколотыми на затылке тяжёлыми
– Ма, что было? Где Ленка?
– сиплым с нездорового сна голосом спросила я.
Мать спокойно посмотрела мне прямо в глаза невозмутимым взглядом и ответила:
– Тебе тоже доброе утро. Всё в порядке, не о чем беспокоиться. Всё улажено.
– Что?
– вскрикнула я.
– Как улажено? Где Ленка?
– мать сморщилась от моего крика и в раздражении закусила жемчужными зубками нижнюю губку.
А потом мне была прочитана лекция о том, чтобы я не смела даже вспоминать всё произошедшее, что ничего не было, что рот должен быть на большом висячем замке или зашит суровой ниткой.
– Ибо есть вещи, про которые ни говорить нельзя, ни судить невозможно. Тем более, вам, соплюхам. Не вашего ума это дело. Взрослые разберутся и всё уладят. А для вас - всё, история закончена. Хочешь дальнейшей нормальной и спокойной жизни - забудь. И молчи.
– А Ленка? Ленка тоже забудет?
– Всё будет в порядке с твоей Ленкой. Тоже забудет и тоже будет молчать.
СЕГО ДНЯ
Вениамин - гений, про которого мир пока не знает. То есть, его новые прорывные супер-программы для компьютеров, конечно, уже вошли в историю, его имя с уважением произносят в Силиконовой долине, а Билл Гейтс со товарищи внимательно изучают его работы. Но это всё лишь маленькая, крохотная часть его гения. То, что он сделал - не просто изобрёл на коленке, а сделал руками сам от и до, могло бы перевернуть жизнь всей планеты. В любую сторону, отнюдь не только в положительную, уж я-то знаю. Впрочем, так можно сказать о любом великом изобретении. Но человечеству, возможно, не только не суждено воспользоваться Венькиным открытием, но даже узнать о нём. Потому что намного раньше про его теорию, задумки и затеи прознал Рома Крюков, у которого в этой жизни есть один-единственный бог - деньги. При этом Крюков не очень образован и весьма подвержен влияниям и воздействиям извне. До встречи с Веней это приносило ему одни убытки, хотя всё равно он оставался вполне успешным игроком на рынке недвижимости. Но ума и интуиции всё же не хватало на стратегию, лишь на тактику короткой дистанции.
Смешной персонаж этот Рома! Так и не смог расстаться с нежно им любимыми 90-ми годами. Уже все, абсолютно все переоделись в Версаче и Лагерфельда, но Крюков ни за что не пожелал предать те самые знаковые пиджаки лихих времён. Он так и ходил зимой в тёмно-бардовом шерстяном, а летом в так называемом "лёгком", изумрудно зелёного цвета. И "голдовая цепура", обязательно дополняющая этот прикид, никуда не делась с его бычьей шеи. Вроде пальцы гнуть по-пацански перестал, разговаривать более или менее научился по-человечески, но вот этим деталям собственного убранства изменить не мог. Поэтому поначалу многие его не воспринимали всерьёз, но это в первые пять минут общения. Всё-таки в своём деле он "рубил" неплохо, считал без калькулятора, в уме почти как персонаж Дастина Хоффмана в фильме "Человек дождя", а идеи схватывал на лету. Он никогда не был рэкетиром, "быком", бандюганом, а всегда занимался бизнесом. Просто ему слишком много в те годы пришлось иметь дел с теми самыми "конкретными" ребятами. Фактически, только с ними и приходилось работать - чтобы выжить, чтобы сохранить бизнес, чтобы продолжать заниматься своим делом.
Но повторю: Рома всегда был очень внушаем и впечатлителен. Вплоть до того, что с него какое-то время неплохо кормились астрологи и предсказатели всех направлений и учений. Они сумели вдолбить в его бритую башку (кстати, тоже привет из 90-х, если не считать, что таким образом Рома скрывал раннюю плешивость), что успех и богатство можно рассчитать по звёздам, стоило лишь найти правильного профессионала ("А вот он я! Я этому учился в Гарвардской школе прикладных наук, прошёл полный курс, у меня диплом магистра, а ещё я член Международной ассоциации академических астрологов. Вот мои дипломы и звания"). И Рома всегда "плыл" от подобного захода, почтительно склонял голову, верил и надеялся. Уважительно и бережно перебирал и рассматривал дипломы, а в мечтах уже рисовал картины полной и окончательной победы на рынке московской недвижимости над всеми упорными, подлыми, хитрыми и назойливыми, как летние мухи, конкурентами. Как этот человек не разорялся на своих глупых поступках и метаниях -
И однажды к нему пришёл Вениамин Львовский. Со своей идеей. По правильному адресу пришёл - больше не к кому было. С такой идеей его в лучшем случае обсмеяли бы жестоко и обидно где угодно, а в худшем - спустили бы с лестницы за наглость.
Потому что идея состояла всего лишь навсего в... возможности двигаться во времени. Причём, назад. И таким образом, ныряя в прошлое, делать там верные коммерческие шаги - для будущего.
Это хорошо, что в своей жизни Роме довелось прочитать не так много книг и быть вечным троечником. Да и кино он не шибко увлекался. Поэтому не очень был в курсе того, что идеи про вечный двигатель и машину времени уже давно не рассматриваются нигде и никогда во веки веков не будут, аминь. Коммерческие возможности, заложенные в Венькином изобретении на основе его же открытия потрясли воображение дельца. А Вене позарез нужна была база, лаборатория и прочее, необходимое для постройки того, что он уже высчитал, вычислил и сто тысяч раз начертил на бумаге и в компьютере. На этическо-коммерческую часть плана ему было глубоко плевать. Он просто знал, что никто, нигде и никогда ему не даст ни метра площади, ни копейки денег, даже на бедность из жалости. Никто, кроме Ромы Крюкова. Откуда-то Венька про него прознал, наверно, от астрологов, которые в своё время вполне успешно настригли густой шерсти со странного, но упрямого в своих начинаниях риелтора.
У Вени появилось то, чего не было раньше: место для работы - много места... Деньги. Но из самого современного оборудования много чего не хватало. А для этого нужен был доступ в закрытые и секретные НИИ и их лаборатории. А тут рядышком, под боком, как рояль в кустах, оказалась я, пахавшая на Крюкова переводами. Что переводилось для конторы по недвижимости, казалось бы - какая такая могла быть переводческая работа? Удивительно и непонятно? А зря. Крюков идиотом-то не был, помимо грёз о том, как можно было бы использовать нынешние знания в прошлом, он старался по-возможности заглядывать в будущее через информацию про аналогичные рынки в мире, памятуя о том, что мы всегда отстаём на сколько-то лет. Поэтому моей задачей было находить и переводить на единственно понятный Крюкову язык все, какие только выходили, материалы во "вражеской" прессе по поводу интересующего нас сегмента. С анализом и тенденциями, веяниями и прогнозами.
Рома знал, где и кто мой папа. И это он, сукин сын, подначил Веню приударить за мной с далеко идущим планом: войти в мою семью и использовать возможности будущего тестя в Роминых интересах. Откуда я про это узнала? Всё же я дочь своей мамы, умею "читать" людей, тем более, имею бесценный опыт изучения человеческой изнанки и по своей жизни, и с помощью долгих бесед с психиатром... Плюс с малолетства прекрасно знаю цену слов... Через пару как бы романтических встреч Веня вынужден был сам мне признаться во всём, как на духу - а куда б он делся? Это ничего не испортило - Веня мне понравился, особенно, когда я впервые сняла с него эти жуткие очки. Да и я нравилась ему, я не могла не нравиться молодому мужчине: слишком хороша, слишком сексуальна, слишком опытна и порочна, чтобы пройти мимо. Какой начинающий даже Эйнштейн устоит против такого количества "слишком"? Веня плыл и таял, приближаясь ко мне, а я умела делать те движения губами и руками, от которых любой мужчина превращался в нагретый на солнце пластилин. В общем, глупая и смешная техника, работающая в ста из ста, а опыт у меня был.
И мужчина без всякого допроса с пристрастием признается в чём угодно, выдаст любую тайну, продаст маму, друга и президента своей страны. Не сомневаясь в правильности своего поступка.
Но это всё потом, потом...
Когда-то я была совсем не такой, а всего лишь шестнадцатилетней девчонкой, с чьей подругой случилась страшная беда...
КОГДА-ТО
Ленка не появлялась в школе недели две. Я ощущала её отсутствие за нашей партой как смертельный холод, будто рядом со мной было пустое пространство, вроде чёрной дыры, из которой дуло минус сорока градусами по Цельсию. И дело не просто в ледяном холоде, но и в боли: оттуда било то ли колючками, то ли вонзавшимися в меня острыми иголками с ядом. "Что с Ленкой?" - с любопытством спрашивали меня одноклассники, а я, как та рыба, которую выбросили из воды на сухой песок, безмолвно открывала рот, пыталась дышать и произнести хоть какой-то звук, но вместо внятных и связанных между собой слов у меня получался хриплый рык: "Нннне ззззнаю, отвжтсь!" Последнее слово давалось с особым трудом, оно означало "отвяжитесь".