Ефросиния Московская. Крестный подвиг матери Русской земли
Шрифт:
Все это Киприан с предельной ясностью высказал в Житии митрополита Петра и в своем Каноне к нему Митрополит Киприан добился признания московского князя и стал главой всей Русской Православной Церкви. Немалую роль при этом сыграли его заслуги перед Россией. Киев, Литва, Москва получили в его лице единого духовного пастыря. Митрополит Киприан своею святительской деятельностью стремился к возрождению культуры, объединению парода, укреплению веры и Церкви, благу Руси. В последние годы своей жизни Киприан уединенно пребывал в своем подмосковном селе Голенищеве, где он занимался учеными трудами, переводами святых книг с греческого на русский, здесь было положено начало Степенной Книге, в которой помещено составленное им Житие святителя Петра. Митрополит Киприан скончался в 1406 году, и на его место в Константинополе избран был грек Фотий.
1380 год
Княгиня Евдокия умоляла мужа попытаться умилостивить татарского хана и тем самым отвести от Отечества нависшую опасность нашествия. Князь Димитрий, желая мирного исхода, с дарами покорности просил о пощаде. Однако Мамай был глух к разумным предложениям великого князя. И тогда княгиня Евдокия благословила своего любимого мужа Димитрия в столь тяжелый час встать с дружиной своей на защиту славного родного дома – Руси. Она вместе с Димитрием и воинством обходила московские соборные храмы и молилась перед чудотворными иконами и гробами чудотворцев. Разделяя умиление мужа, княгиня Евдокия «многи милости сотвори, моля Господа о победе день и нощь, ободряла и возбуждала на победную борьбу других верноподданных великого князя.
Великий князь Московский Димитрий Иоаннович, вдохновленный любовью к Отечеству, осмелился, наконец, через двести лет удивительной робости славянского потомства, сразиться с татарами.
Поспешил благоверный князь в Троицкую обитель, которая с самого своего основания была истинной крепостью, и благочестивые стены ее не только молитвами, и делом ревностно служили Отечеству. В смятении чувств престал он перед лицом Преподобного Сергия, спрашивая совет и благословение. Преподобный Сергий утвердил Димитрия в этом великом предприятии, вооружив его верой и молитвой.
На поле Куликовом 8 сентября 1380 года исчезло гибельное суеверие русских, главная вина их постыдного рабства: они считали грозных татар бичем небесным, которому ничто не могло противостоять.
С торжеством возвратился великий князь Димитрий Иоаннович в Москву, прозванный за победу на Куликовом поле Донским. С радостью и благословениями встречали его повсюду. Великая княгиня Евдокия с детьми вышли к Фроловским воротам, молилась с Димитрием в Кремлевских соборах. Ездили они всей семьей в обитель Живоначальной Троицы, чтобы воздать благодарение сильному во бранях Господу, лично поведать Преподобному Сергию о Богодарованной победе, поблагодарить за теплые его молитвы и за помощь, оказанную его ратниками, данными от ангельского лика, Александром Пересветом и Андреем Ослябей. Богоносный отец Сергий сам отслужил в присутствии Великого князя и супруги его панихиду за убиенных на берегах Дона.
Деревянный храм Пресвятой Троицы, построенный Преподобным Сергием в лавре и затем вновь возведенный из белого камня Преподобным Никоном, есть первая по времени в мире церковь во имя Пресвятой Троицы. Чтитель Пресвятой Троицы, Преподобный Сергий поднял Троичный храм, видя в нем призыв к единству земли Русской, во имя высшей реальности. Строит храм Пресвятой Троицы «Чтобы постояным взиранием на небо побеждать страх пред ненавистью раздельностью мира». Троица называется Живоначалъной, то есть началом, истоком и родником жизни, как единосущная и нераздельная, ибо единство в любви есть жизнь и начало жизни, вражда же, раздоры и разделения разрушают, губят и приводят к смерти. Смертоносной раздельности противостоит живоначальное единство, неустанно осуществляемое духовным подвигом любви и взаимного понимания. (П. Флоренский. Троице-Сергиева Лавра и Россия. «Прометей-16». М.: Молодая Гвардия, 1990 г. С. 405.)
Великий князь Димитрий Иоаннович Донской утвердил память славной победы на Куликовом поле установлением «Димитриевской Субботы» перед 26 числом октября (в день ангела великого князя Димитрия Донского).
В память победы русского воинства на Куликовом поле великая княгиня Евдокия Димитриевна построила за стенами Кремля, на месте маленькой церкви Преподобного Лазаря, великолепный храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы. По настоянию княгини Евдокии для росписи храма были привлечены знаменитые иконописцы Феофан Грек и Симеон Черный. (Феофан Грек (1340–1405), живописец, родился в Византии. Работал на Руси во второй половине 14 – начале 15 вв. Вместе с Андреем Рублевым и Прохором с Гордца расписал старый Благовещенский собор в Московском Кремле. Произведения
И благоверная княгиня с благословенным чувством материнства обращала свой ум и взор к Царице Небесной Божией Матери, высотам святости и величия, сияющих сквозь Покров Ее глубочайшего смирения: соединение единства ангельского и человеческого. В молитвенном обращении к Пресвятой Матери Божией, княгиня Евдокия была исполнена скорбями, слезы умиления заливали ее красивое светлое лицо. Душевная боль ее, исполненная участия в сострадании, приближала к Пресвятой Матери в час страданий смерти Божественного сына Иисуса Христа, поднимая на ее Голгофу. В Божественном покое храма, коленопреклоненно перед святыми ликами чудотворных икон, она чувственно прикасалась к хранимым в сердце и памяти словам священномученика Дионисия Ареопагита.
Дионисий Ареопагит – ученый, епископ Афинский, ученик апостола Павла, в числе 70 апостолов, по воле Божией, сподобился видеть Богоматерь и получить от Нее благословение и присутствовать при Ее погребении. Впечатление, произведенное на него беседой с Божией Матерью, он описал апостолу Павлу. Жил Дионисий Ареопагит в 1-м веке. Память совершается 4/17 января.
Он писал: «Невероятным казалось мне, исповедую перед Богом, чтобы кроме Самого Высшего Бога, был кто-либо преисполнен Божественной и силы и дивной благодати. Никто из людей не может понять, что я видел и уразумел при посредстве не только душевных, но и телесных очей. Я видел очами моими Богообразную и более всех небесных духов Святейшую Матерь Христа Иисуса, Господа нашего… Свидетельствую Богом, имевшим жительство в честнейшей утробе Девы, что если б я не содержал в памяти и новопросвещенном уме твое Божественное учение, то я признал бы Деву за истинного Бога и воздал бы Ей поклонение, подобающее единому истинному Богу, потому что человеческий ум не может представить себе никакой чести и славы для человека, прославленного Богом, которая была бы выше того блаженства, какое я, недостойный, удостоился вкусить. – Благодарю Бога моего, благодарю Божественную Деву, благодарю преизящного апостола Иоанна и тебя, милостиво оказавшего, мне столь великое благодеяние».
«Достойно есть яки во истину блажити Тя Богородицу, присноблаженную и пренепорочную и Матерь Бога нашего Честнейшую херувим и славнейшую серафим», – шептали песенно ее губы.
Ублажая и почитая Пречистую Божию Матерь, под небесами не было для княгини Евдокии имени выше имени Сына Царицы Небесной Господа Иисуса Христа, от Которого приняла Спасение и Благодать. А сердце Евдокии было преисполнено живой любви и благодарности к Милостивой Царице Неба и Земли. Зная силу ходатайства Божией Матери, Евдокия призывала Ее на помощь во всех бедах и напастях и, предавая Ее защите себя, своих близких, свой любимый город, свое славное Отечество, она верила, что Спаситель мира не откажет Своей Преблагасловенной Матери, когда Она ходатайствует перед престолом Его о людях, – ибо велико раскаяние русского человека, сокрушенна и отчаянна его исповедь.
«Все упование мое на Тя возлагаю, Мати Божия, сохрани мя под сводом Твоим!»
Нашествие татарского хана Тохтамыша стало новым страшным испытанием для всей Русской земли. Не успела Москва и все Московское княжество оправиться от тяжелых потерь в Куликовскую битву, как явился новый коварный враг.
Стоял август 1382 года. Разбив войско хана-самозванца Мамая, Тохтамыш потребовал себе покорности от русских князей. Не получилось…Тогда Тохтамыш решил подавить свой страх и двинулся на Москву окольными путями, избегая встречи с великим князем Димитрием Донским, ибо слишком свежа была память Куликовского поражения ордынского войска. Димитрий Донской в спешном порядке собирал дружинников в Костроме, Переяславле и других городах и весях. Княгиня Евдокия с детьми оставалась в Москве. Отсутствие в Москве великого князя и его дружины вызвало у москвичей беспокойство. Город заволновался, чувствуя свою незащищенность перед устрашающей силой безумного и беспощадного врага. В Москве начались беспорядки, выступления отдельных мятежников. Ни бояре, на которых Димитрий Донской оставил столицу, ни убеждения святителя Киприана, митрополита Московского, не могли ослабить народное волнение и вразумить тех, кто накалял обстановку страха.