Его другая

Савицкая Элла

Неужели решилась снова к нам прийти?

Раздеваюсь и направляюсь в сторону кухни. Чем ближе подхожу, тем громче пульс дубасит в ушах.

— Так, смотри какое оно мягкое уже. Проткни его вилкой и поймешь какое должно быть.

— Боже, это же ужас. Мы его уже два с половиной часа тушим, — возмущается Оля, стоя у плиты, спиной ко мне.

Волосы затянуты в высокий хвост, джинсы обтягивают стройные ноги, а кофточка в облипку демонстрирует узкую талию. Она похудела.

— Так и должно

быть. Это же говядина. Я предлагала тебе курицу, но ты отказалась. Дуй, чтобы не обжечься.

— Давид же вроде как говядину любит, да? — спрашивает, забирая мясо губами с вилки.

— Давид? Ну вообще да, гуляш — его любимое блюдо.

— Я помню, — жуёт Оля, пока я пытаюсь справиться с застрявшим в глотке дыханием. — Боже, как вкусно.

— А я говорила, — довольно улыбается сестра, — ты умница! Всё у тебя получилось!

— Благодаря тебе! — Олька светится вся, а потом случайно переводит взгляд в сторону, замечает меня, и улыбка на её лице застывает, — Привет.

Сколько я не видел её? Недели две? В топку эти четырнадцать дней. Смотрю, а нервные окончания узлами скручиваются.

Отталкиваюсь от дверного косяка и подхожу к девчонкам.

— Привет.

— На аромат пришёл? — улыбается Мари, когда я целую её в щеку.

— А то. С порога как унюхал, так мимо пройти не смог.

Мариам смеётся и обнимает Олю за плечо.

— Это Оля готовила!

— Попробуешь? — спрашивает Осипова, раскурочивая мои внутренности несмелым взглядом.

— Конечно.

Спешно оборачивается и приподняв крышку, протыкает кусочек мяса. Дует на него и подносит к моему рту.

Забираю говядину, утопая в зелени полных ожидания глаз.

— Ммм. Это обалдеть как вкусно!

Не вру ни капли! Как истинный ценитель мяса могу точно сказать, что получилось не хуже, чем у Мари.

— Правда? — широкая улыбка растягивает пухлые губы, резонирую мне щемящим давлением прямо в область грудины.

— Конечно. Я бы сказал, если бы мне не понравилось.

— Я рада!

— Так, а теперь давай всё быстро приберём, пока мама не пришла, — Мари начинает складировать посуду в посудомоечную машину, а мы с Олей так и пилим друг друга взглядами.

По коже ползут мурашки. Кажется, я слышу как начинает издавать глухое гудение магнит, который каким-то образом меня к ней постоянно тянет. Он трещит, искры вокруг слепят. Сопротивляться не то, что сложно. Я к полу пятками прилипаю, чтобы не двинуться вперед и не стереть с её щеки крошечное пятно от муки.

Пора ретироваться.

Отступаю назад и засовываю руки в карманы.

— Ты на ужин останешься? — оглядывается Мари.

— Да.

— Можем потом все вместе фильм посмотреть.

— Я уезжаю потом в клуб. Саня с девчонками договорился, — говорю скорее для

Оли, напоминая о нашей дистанции и о том, что каждый живёт свою жизнь.

Но следующий её ответ даёт понять, что она и сама прекрасно помнит об этом.

— Я тоже не могу.

— Почему?

— На свидание иду, — на меня в этот момент смотрит.

Реакции ждет? Она есть. Бомбит так, что еле держу лицо. С кем? С Мишей?

— С Женей? — сестра удивленно выпрямляется. — Он опять тебя позвал?

Опять блядь?

— Да. Я подумала и решила не отказываться, — косится в её сторону Оля.

Протягивает ей вилку и заминает пальцы.

Что за Женя, мать его?

— Ну правильно. Он красивый? Ой, — испуганно поглядывает на меня сестра, но сейчас я не в состоянии отчитывать её.

— Да, симпатичный, — взгляд Оли снова возвращается на меня и как будто царапает, — может ты его знаешь. Он тоже учится на пятом курсе в твоём университете.

Безразлично веду плечом.

— Знать всех пятикурсников не обязан.

Оля хмурится, а я разворачиваюсь и выхожу из кухни. Поднимаю к себе и захлопываю дверь.

Запускаю пальцы в волосы и начинаю вытаптывать пол, шагая из одного угла в другой. С Мишей я смирился. Друг вроде как. Я привык к его существованию, и понятия не имел, что появление какого-то Жени может выбить почву из-под ног. Ещё и пятикурсник. Не малолетка сопливый, а взрослый пацан, которому явно мало будет поцелуев, и он захочет распустить свои руки.

Со всей дури пинаю валяющийся баскетбольный мяч, который мы иногда бросаем с пацанами во дворе, и стискиваю виски.

Мне плевать. Всё хорошо. Всё так и должно быть. Я же этого и хотел, чтобы Оля отвлеклась и не зацикливалась.

А вдруг он нормальный? Вдруг она ему понравилась, и он сможет сделать её счастливой?

По внутренностям холод гуляет, и я, чтобы заглушить его, отправляюсь в душ. Долго стою почти под кипятком, стараясь блокировать любые мысли, связанные с Осиповой. Думаю о том, что сегодня однозначно возьму себе кучерявую. В ней ничего от Оли нет. Темноволосая, глаза карие, губы тонкие. То, что нужно, чтобы вытравить из головы ненужный образ.

Когда спускаюсь к ужину, Оли уже нет.

В бар приезжаю ровно к восьми, потому что врубившийся на всю катушку внутренний магнит работает даже на расстоянии, как оказалось. Если за прошлые недели мне удалось ослабить силу его действия, то сейчас он как будто зарядился и тащит меня туда, куда НЕЛЬЗЯ!

— О, Дава, ты таки решил не пропускать наших культурных мероприятий? — хлопает меня по плечу Саня, когда мы встречаемся у входа.

— Подумал, что ты с двумя не справишься, решил спасать ситуацию, — стебусь, здороваясь с ним и Демьяном.