Его искали, а он нашелся
Шрифт:
Слить свою сигнатуру с ошметками таковой у мною убитого не так уж и сложно, да и попытаться этой самой рукой часть фигурок передвинуть тоже можно, если бы не херовое состояние и все никак не уменьшающееся давление на мозги. А ведь еще и тварь перестала напрямик долбить меня через связь со ставшей частью куклы плотью культиста, начав совершать какие-то манипуляции с барьером. Мог ли он знать какой-то хитрый ключ, который позволит нивелировать этот шедевр фортификации на случай, если им завладеет противник? Я бы удивился, если бы такого ключа у них не было. Пусть не все артефакты имеют встроенные уязвимости, а уж мифические тем более, но конкретно эта коллекция фигур просто напрашивается
Коллекция...
Свыше полутора сотен костяных игрушек, в которых хитрым образом запечатаны частицы сути тех, с кого снимали мерки для этих фигурок. Каждая фигурка по-своему уникальна, обладает целым списком свойств и эффектов, каждая из них сама по себе тянет на не самый слабый эпик. Однако, полный потенциал, даруемый сбором всей коллекции в умелых руках, уже действительно пугает.
Фигурка свернувшегося калачиком подростка непонятного пола, словно безмолвно рыдающая о своей судьбе. Всю его семью годами истязали множеством болезней и неудач, прямо у него на глазах, медленно подводя рожденного с редчайшим титулом мальчишку к безумию, причем именно тому типу безумия, какое нужно было сумасшедшему Резчику. Частицы душ не только подростка, но и всей его семьи скопом, помещены внутрь кусочка кости, неслышно напевая ему колыбельную и точно так же неслышно обвиняя его во всех своих муках. Эта фигурка может подарить защиту очага от злых духов, стать якорем для мощного проклятия, передающегося по крови всему роду проклятого, помочь в исцелении ран физических, принеся муки душевные, остановить действие основанной на звуковых колебаниях атакующей магии и еще десятки самых разных, не слишком сильных поодиночке вещей. А уж количество эффектов в разных комбинациях и положениях в этих комбинациях, подсчитать не мог, наверное, даже сам владелец.
Могучий воин с обнаженным торсом и длинным копьем, припавший на колени и прижимающий руку к окровавленному боку, созданный из позвонков до самого конца сражавшегося труса, страх которого убили, заменили решимостью и перековали его в отчаянно жаждущего сразить врага воина. Резчику нужен был трус, ставший храбрецом, и подлец, нашедший в себе честь, вот он и воспитал себе нужную жертву. Фигурка могла наложить ментальный бафф, забирающий страх или подарить этот страх противнику, могла заставить открыться старые раны или призвать тень падшего товарища для прощания. И снова точное количество эффектов даже одной фигуры самой по себе теряется в хороводе образов.
Стоящий на коленях жрец, сжимающий за спиною волнистое лезвие ритуального клинка. Он был чистейшим в своей вере праведником, почитавшим своего бога и жившим по совести, а не по корысти. Волею Резчика его веру раз за разом пробовали на прочность, пока все же не сломали, показав ему истинное лицо давно продавшего все людское клира почти не отзывающегося на молитвы бога. И праведник пал, сначала обратившись ко злу ради мести, а после, ужаснувшись содеянного, принеся в жертву призванным силам самого себя, спасая души тех, кто был обещан по договору вместо него. Все еще хранящаяся в фигурке вера и презрение к этой вере позволяло снимать или даже воровать благословения жрецов, искажать и ослаблять Чудеса, порою даже обращая их против самих клириков, вызывать суицидальные мысли и безотчетное чувство вины за содеянное.
Маги, воины, ремесленники, простые прохожие... Те, кто создал себя сам, и те, кого сломали долгим и вдумчивым трудом, те, кто родился с нужными дарами, и те, кто получил их своими силами... Все они навечно остались в этих чудовищных шахматах, какой-то непонятной игре с непонятными правилами. Эту вещь изверги не создавали напрямую, но явно приложили не один век своих
Они овеществляли все-все-все, что я только мог ненавидеть.
Уничтожить их не в моих силах... не в нынешних, по крайней мере. Кость - лишь материал, как все зачарования и ритуалы. Суть фигурок живет, покуда цела хотя бы одна из них. Стоит как-то разломать чрезвычайно устойчивые артефакты, как души и осколки их притянет в некий нематериальный эгрегор, который существует покуда цела хоть одна из фигурок и даже уничтожив их все, сие творение можно будет восстановить. Потому что там, в глубине небытия, в существующем лишь для пленников этого артефакта домене, сокрыта ярко сияющая душа Резчика, навсегда поселившегося в своем творении.
Поселившегося и снимающего плату за пользование.
Каждый новый владелец, каждый мастер ритуалов, который сможет совладать с артефактом, должен сотворить новую фигуру для коллекции. Нужное вдохновение подарит Резчик, которому там, в своих владениях, и делать нечего, кроме как придумывать новые фигуры. И снова ищут по всему миру самые причудливые в своей сути реагенты, самых разных и самых уникальных людей, а то и монстров, чудовищ или даже тварей. И режут, режут острым ножом по отделенным от плоти, если та вообще была, костям. Даже отсутствие костей не мешало вырезать нужную фигуру хоть из чистой эссенции, лишь бы завершить работу. Что-то мне подсказывает, что этот комплект вполне может перерасти грейд мифика, достигнув чего-то повыше. А сам Резчик имеет все шансы из запертого в собственноручно созданной тюрьме безумца стать новорожденным божеством с крайне интересной специализацией.
Ну йо*ана! Ну, Алурей! Ну какого хера каждый раз, когда мне уже кажется, будто я навидался достаточно, ты подсовываешь мне очередную невозможно противную мерзость?
Слова изливаются из хрипящей в перенапряжении глотки и вот мы с Жюстин работаем наперегонки с переставляющим шестиугольники барьера тварью, которая сейчас напоминает какого-то мастера раскладки пазлов или любителя изометрических игрушек на мобильники. Ну, знаете, эти убийцы времени, где нужно собирать по три штуки одноцветные кружочки?
Собственные мысли, продуцируемые ясновидением подсказки и сладкая патока адских обещаний застилают взор так, что я сам не до конца различаю, где тут реальность, а где мои глюки. Но дело делается, пусть за каждую секунду своего здесь пребывания я все больше рискую и все больше ретрансляторов теряю.
Можно просто отключить всю защиту и дать алтарю и тому, что в нем сидит сделать свое дело, но тогда нас всех убьет одновременно, а я не японский мастер художественного самовыпиливания! И нет, в нынешнем состоянии я ну вот вообще не уверен, что смогу хотя бы пережить пришедшую по моей с перчаткой связи атаку обманутого хранителя, не говоря уж о том, чтобы обмануть его и сбежать, не оставив следов своего существования. Так что нужно проявить фантазию, заодно не подохнув в процессе.
Блин, как будто всю свою жизнь описал.
Старый и сгорбленный ящеролюд с торговой сумкой и дорожным посохом в руках меняет позицию, становясь рядом с одетым в одни лишь кандалы гномом, смешно кривляющимся шутом в дурацком колпаке и лишенным руки и головы рыцарем, почти упавшим со своей лошади. Сразу за этим, когда барьер, под действиями твари, начал нехорошо так вибрировать, я меняю позиции еще пары фигур. Тут же меня роняет Жюстин, из-за чего я утыкаюсь рожей прямо в чью-то селезенку и только чудом не переворачиваю никаких фигур.