Его искали, а он нашелся
Шрифт:
Пока Вараа тихо пытался понять сказанное, - потому что он был не элитным авантюристом самоцветного ранга, чтобы в таких тонких материях разбираться, - сами авантюристы все быстренько уразумели, начав обсуждать варианты и выдвигать предположения. Что или кто мог это все провернуть у них под носом, каким способом проворачивал и куда делись те, кто неясно куда дел толпу злобных дьяволов?
– Может, очень много негационных алхимических бомб, которые в замкнутом пространстве крайне эффективны... но тогда не ясно, где тела. Но все же, допустим. Итого - три варианта. Алхимия, пожиратели волшебства или обладатели сходных классов
– Да туман это, Манус!
– Перебила отрядного мага (его, как крайне хрупкого и уязвимого в ближнем бою, вывели вперед только после того, как половинчик не нашел опасности), выглядящего словно какой-то антиквар, а не боевой чародей, прекрасная Гудрон.
– Мглой тут все залили и в нее же мусор выпи*довали на*уй. Мы же клочки тумана по дороге видели все, чего тут думать.
– А того, Гудрон, что нет в Вечном магов этой направленности такой силы!
– Окрысился волшебник, хотя сама кушитка тоже не особо сдерживалась, но при этом оба они вообще не обращали на злые слова лишнего внимания.
– И уж точно не ясно, почему не вышли с нами на связь, раз уж решили помочь!
– Мозги открой, старик!
– По мнению Вараа, воительница хотела дать магу подзатыльник, но передумала, то ли опасаясь сломать ему хребет, то ли тоже опасаясь, но уже превращения в горстку пепла.
– Мы в катакомбах, в городе полная пи*да всему и всем, а в этих тоннелях чего только не прячут! У этих еб*нутых умников под шумок вторжения что-то сбежало, а то и они сами его на извергов натравили! И пока мы тут х*и дрочим, там наверху за город бойня идет. А то, что утащило в туман этих жополизов, может и вернуться.
Секундное молчание.
– Признаю ошибку, простите.
– Немного склоняет голову маг, выдерживая формальный тон, несмотря на совершенно неформальную обстановку.
– Слишком напряженный день выдался. Твой, Гудрон, вариант самый жизнеспособный и нам действительно нужно отсюда убираться и попробовать выйти на помощь другой осаждаемой извергами группе наделенных. Могу лишь спросить, как у той, кто чаще нас всех воевала с порождениями Мглы... насколько сильным, по твоему мнению, было это нечто?
– Насколько сильным?
– Переспрашивает Гудрон, снова подхватывая Вараа под руку и таща его за собой к выходу на поверхность.
– Дох*я.
Когда речь заходит о сильнейших династиях Империи, в первую очередь вспоминают, конечно же, самих Вечных, которые этой Империей и правят. С их силой никто спорить не станет, как и с древностью, ведь род их уходит корнями столь глубоко, что четкой информации по тем временам не сыскать вне крупных архивных фондов. Но мало кто знает, что Вечные, несмотря на правящее положение в обществе, не самый древний Дом в славной Империи Веков, занимая почетное третье место. На второй позиции находится маленький и почти захиревший ныне род горных князей, ничем особым, кроме своей древности, не выделяющийся. Когда-то они слыли неплохими механиками, но с началом плодотворной политики сближения между имперцами и гномами их позиции начали не особо стремительно, зато неумолимо падать. Гордые князья не пожелали идти на сотрудничество с целой коалицией имперских механистов, что создали полюс противодействия гномьей монополии, оставшись за бортом сколь-либо большой политики.
А вот самым древним, причем с большим-большим отрывом считался род, по праву
Пожелай они того, могли бы действительно попытаться сами надеть на чело своего представителя венец правления, но, вместо этого, тщательно соблюдали давным-давно подписанный и заверенный на крови договор. Эзлесс прекрасно осознавали свое положение, его выгоды и слабости - взять власть они могли бы попробовать, даже с немалыми шансами на успех, но с удержанием полученной от мятежа власти вышло бы куда хуже. Проблема даже не в отсутствии личного могущества, благо в умении обеспечить себя верными должниками и живущими на их золоте наемниками род себе равных не знал. Суть их слабости, как правителей, заключалась в их же силе, только уже в качестве казначеев.
Там, где Император ощущал себя единым со всей Империей, чувствовал каждый город, деревню, гарнизон, каждый домен каждого лендлорда, умея распознавать чувствуемое и влиять на него в определенных пределах, Эзлесс всю свою волю вложили в иное. Они ощущали финансовые потоки, течение золотых рек, что наполняют собою вены имперской торговли, отслеживали и на лету вскрывали любые финансовые махинации, мошеннические схемы или попытки укрыться от налогов. Это для всех казначеев характерно, проявляясь в каждом из них, кто достигает какого-либо значительного успеха на выбранной стезе. Поэтому процент мятежей, которые смещают династию правителей в пользу казначеев сравнительно немногочисленный, даже мало-, очень малочисленный.
Есть в мире много домов, что выбрали своим путем уход за казной и преумножение государственных денег, да и не только государственных и не только приумножение. Даже сейчас в составе семейства Эзлесс есть, по меньшей мере, трое специалистов, чье развитие усиливало навыки и умения, предназначенные для финансовой войны и разорения неодобряемых личностей, так что глупо думать, что таких же обученных и опытных бойцов златого фронта нет у кого-либо еще. В том же Алишане есть свои казначеи, правда, аж три конкурирующих семейства, но они успешно противодействуют экономической войне с Империей Веков, укорачивают амбиции Эзлесс и еще между собой грызутся.
Нет.
Лучшими из лучших древнейший из домов делали не "стандартные" преимущества любого высокоуровневого казначея, что опирается на свой собственный Род и Дом. Таких в каждом герцогстве хватает, в каждом княжестве, королевстве или даже в отдельных гильдиях. Главным козырем Эзлесс, за который их когда-то приблизил один из первых Императоров, за который им прощали любые залезания в казну, за который их открыто ненавидела половина мира, а вторая половина ненавидела тихо, лежал в несколько иной плоскости. Эзлесс всегда платят по своим долгам, это аксиома, с которой не спорят даже самые злые языки, но куда больше эти языки злятся из-за того, что Эзлесс всегда забирают то, что им были должны.