Его маленький чертёнок
Шрифт:
– Не делала она. Я уж думал, ниже тебе в моих глаза падать некуда. А оказалось, ты умудрилась пробить очередное “дно”.
Кэм зарыдала пуще прежнего. Взахлеб.
Не знаю, на что был расчет, но в груди ничего не екнуло, не торкнуло и не сжалось. Это завело и раздраконило еще больше. И расстояние от лифта до кабинета Смита мы пролетели буквально бегом. У дверей встретив мнущуюся в непонятках ту самую “звезду” Наталью.
– Д-Демьян Романович? К-Камила Денисовна? Ч-что…
– В кабинет! – рявкнул я. – Быстро.
Супервайзера как ветром сдуло. Камиллу пришлось заталкивать насильно. И как прекрасно, что все участники этого сумасбродства уже оказались на месте.
Охреневший от такого скопления народу Смит, Наталья, ревущая белугой Камилла, и мужик – тип седовласый, неприятный, в годах. Видать, и есть тот самый… пострадавший, со своей куриной памятью и потерянными запонками, которого я и поручил Бадди привести в кабинет начальства.
А теперь все стояли, напряженно замерев, бегая глазами с меня на рыдающую Камиллу. Рта раскрыть первым не решился никто. Либо страх парализовал, либо просто не знали, каким образом теперь увиливать.
– Так и будем молчать? – рыкнул я.
Терпеть не могу такие моменты, когда приходится строить, казалось бы, взрослых, самодостаточных людей. Но в данной ситуации во мне было столько бешеного огня, я был так зол, что даже испытывал какое-то извращенное удовольствие, понимая, что с моей Анфисой вся эта четверка обошлась не лучше. Только если у “этих” была возможность включить мозги и не встревать в подобные разборки, то Ветрову просто, с.ка, втянули! Обвинив, еще и позорно уволив, выставив с охраной из отеля.
Да, это я уже тоже узнал у администратора с ресепшн. Как я не расколошматил все к чертям в лобби – не представляю! Таким взбешенным я не был, кажется, с годов буйного юношества! Аж кулаки чесались.
– Демьян Романович, – выступил вперед Смит, – я могу спросить, что случилось? По какому поводу вы нас всех собрали?
– Объясняться будем, мистер Смит. Душу изливать, – дернул я Кэм за руку, вытаскивая вперед. – Давай, дорогая, тут все жаждут услышать твое покаяние.
Вой был такой театральный, что я с трудом удержался от того, чтобы уши заткнуть. Только физиономию перекосило, как от зубной боли. Актриса в Камилле умирает оскароносная.
Судя по выражениям лиц Натальи и Смита, которые синхронно побледнели и переглянулись, они уже понимали, что пахнет жареным. И обвели их вокруг пальца, как наивных дураков. А вот седовласый явно “не вкуривал”.
– Что здесь происходит? Вы по поводу кражи моих запонок? – почесал бороду мужик. – Все получилось, как надо?
Секунда.
Мои брови взлетели.
Камилла снова взвыла, падая на пол. Картинно так, чуть ли не как благородная леди восемнадцатого века, руку заломив и глаза закатив.
– Получилось “как надо”? – переспросил я, подходя к этому “страдальцу”. – Позвольте уточнить, а “как было надо”?
–
– План?
Мгновение.
Челюсти мои сжались. До хруста, млять! Я даже сообразить не успел, как рука взлетела, а кулак от всей моей широкой души, со всей моей великой “благодарностью” врезался в челюсть этого седобородого “актера”.
Послышался хруст, и тот, пошатнувшись, вцепился клешнями в свою челюсть.
– Демьян!
– Демьян Романович!
Завизжал нестройный гул голосов. Но мне было по хер, меня накрыло.
– ------------------------------
История Романа Бурменцева - "Счастье с доставкой на дом"!
Глава 18
Демьян
– Ты какого… тут устроил, Нагорный? – заглянул в кабинет Смита Ромыч с глазами по пять копеек. – Весь отель на ушах. Полиция, папарацци, персонал вообще не знает, по каким углам шкериться. Тебя какой черт за рога дернул?
– Справедливость восстанавливаю. Не жужжи, – отмахнулся я, шаря по папкам в поисках досье на подругу Ветровой. Там точно должен быть ее личный номер. Сама чертовка Анфиса до сих пор меня игнорирует и не отвечает на звонки. Догоню, выпорю. Коза!
Если бы не та самая “полиция и папарацци”, я бы уже был на подходе к ее дому. Надеюсь, что-что, а смотаться из города за эти пару-тройку часов Ветрова-Граф не успела. А даже если и успела – поймаю, где бы она ни была.
– Что с рукой?
– Об стену… ударился.
– А ты попробуй кулаками в следующий раз не так сильно махать, когда идешь по коридорам.
– Спасибо, Ромыч, – хлопаю друга по плечу, – в следующий раз обязательно воспользуюсь твоим советом.
Выудив нужную папку из ящика, усаживаюсь в директорское кресло, быстро пробегая по документам глазами. Номер этой Светланы есть, уже что-то.
Тянусь к телефону, торопливо щелкая по цифрам, слегка поморщившись от боли в сбитых костяшках и приложив трубку к уху, жду. Как, блин, нежная принцесса в ожидании принца, с замиранием сердца. Отсчитываю гудки и нервно тарабаню пальцами по столешнице.
– Так... ничего не объяснишь? – развел руками Ромыч. – Ты снял с должности управляющего, уволил супервайзера, накатал заяву на одного из постояльцев и собственную невесту...
– Бывшую невесту.
– И это не вопрос, – продолжил как ни в чем не бывало Бурменцев, – а констатация факта. А вот теперь, внимание, вопрос: ты рехнулся? Или какая бешеная живность тебя за задницу укусила, что она у тебя аж горит?
– То есть, что я сделал, ты слышал, а что натворила эта лихая четверка – нет? История умалчивает?