Его нельзя любить. Сводные
Шрифт:
Врубаю кипяток, пока помещение не заполняется плотным клубистым паром, и только потом настраиваю температуру.
До сих пор потряхивает от холода, а может, от нервов, понятия не имею. Поэтому первые минут пять, тупо стою под горячей водой, упираясь ладонями в стену.
Когда снова заглядываю в комнату, Ника спит, накрывшись одеялом почти с головой. Ее мокрые трусы при этом лежат на тумбочке.
Выключаю в прихожей свет и ложусь с ней рядом. Поверх одеяла.
—
Открываю глаза, осознавая, что в комнате уже светло. Поворачиваю голову.
Ника лежит на боку, лицом ко мне. Но прикол в том, что мы теперь под одним одеялом. На расстоянии, но все же.
Единственное, чего мне сейчас не хватало, скандала на тему того, что я воспользовался ее вчерашним положением.
— М? — прикрываю глаза.— Ты чего не спишь?
— Почти три часа дня.
— Капец, — морщусь.
— И ты…
Она замолкает, чем вызывает желание на себя посмотреть.
— Что?
— Закатился под мое одеяло.
— Я во сне, — зеваю и не спешу «выкатываться» обратно.
Ника поджимает губы, а потом касается моего плеча.
— Спасибо.
Снова смотрю на нее, пока она хлопает своими глазами, но теперь более въедливо.
— Пожалуйста.
Признавать, что вчерашний вечер был нормальным, я не буду. Это не так.
— Извини меня. За все.
Ника поджимает губы, а потом пытается улыбнуться. Выходит так себе.
— Извиняю, — киваю. — Ты меня тоже.
Я не особо уверен, что мне есть за что извиняться, но раз пошла такая пьянка…
— Ты был прав. Я точно Глупость. Самая настоящая.
Она издает неестественный смешок и резко отворачивается.
Сам не отдаю отчета своим действиям. Просто дергаюсь следом за ней, крепко прижимая к себе. Судя по отсутствующим на тумбочке трусам, она их натянула обратно. В остальном, полностью голая. Воспитание видимо не позволило порыться у меня в шкафу и напялить футболку. Мне же лучше. Или хуже?
Случайно цепляю пальцами сосок, который почти сразу твердеет, и чувствую, как член наливается кровью.
Ну вот этого только сейчас и не хватало.
Ника напрягается, а я подвисаю. Правильно сейчас будет от нее отодвинуться, но меня словно приклеили. Закрываю глаза, вдыхая ее запах. От нее пахнет зубной пастой, будто она позавтракала этим тюбиком.
Медленно перемещаю свою ладонь ей на живот. Можно сказать в безопасную зону.
Ника не реагирует, а меня так и подмывает с разбега залететь в тему вчерашнего вечера. Что я собственно и делаю. Спрашиваю:
— С чего ты решила, что шлюха?
Не знаю, возможно, она это из-за прихода ляпнула, но чаще всего сознание выдает все, что в обычной жизни
— Ника — и шлюха? Это капец каламбур. Честно. Про меня еще так можно сказать, — уже откровенно ржу, чувствуя вибрации ее тела под ладонью. — Но про тебя…
Она тоже смеется, но вместо ответа задает вопрос:
— У нас отношения?
— Да, — отвечаю не думая.
Это факт. Зачем думать?
— Серьезные?
— У меня таких еще не было, — касаюсь губами ее плеча.
Ее напряжение все еще ощутимо, и мне это не нравится.
— Ты вчера блевала, пока я держал тебе волосы и засовывал пальцы в рот. Так что теперь у нас самые серьезные отношения. Эта близость посерьезней секса будет. Отвечаю.
Ника прыскает от смеха, уже не сдерживаясь.
В какой-то момент происходит заминка. Мы оба замолкаем, а потом она переворачивается. Ложится со мной лицом к лицу. Ее острые соски царапают мне грудь.
Тяну воздух через нос, мысленно приказывая себе успокоиться. Подумаешь, в одной кровати. Подумаешь, она голая. Кусок белого кружева не в счет. С кем не бывает?
— Получается, мы перепрыгнули ступень?
— И не одну, — подмигиваю.
— Прикольно.
— Угу.
— Мне было так страшно вчера, Ян. Мне все время кажется, что для тебя это игра.
— Могу написать расписку, что нет, — продолжаю каламбурить, чтобы не выдавать своих истинных эмоций.
Меня и самого штормит. Я понимаю, что все серьезно, понимаю, что переклинило на ней, и даже сам себе уже признался, но избавиться от чувства «отношения это не мое», не могу.
— Напиши, — она кивает, и я тянусь к телефону.
Быстро набираю текст и показываю его Нике. Она широко улыбается, а потом начинает ржать, цитируя:
— Клятвенно обещаю: никаких шлюх. Трахаться строго со своей девочкой. Под девочкой понимать: Малинина Ника. В скобочках: отчество сама допишешь. Подтверждаю, что у нас с ней самые серьезные отношения, что бы она там себе ни придумала. Подпись кровью. — Ника приподнимает бровь. — Вчера твоей крови было достаточно. Так что печать поставлена. Больно? — касается моих ссадин на руках.
— Не привыкать.
— Точно.
Ника опускает взгляд, ее грудь вздымается.
— Ян, я вчера говорила правду. Там, в доме. Мне очень стыдно за то, что тебе пришлось со мной возиться.
— Я справился.
— Да. И еще… Если ли ты не против, то давай…
Она замолкает и придвигается ближе. Кожа к коже.
— Я не уверена, что готова сегодня к сексу, но, может быть, мы пообнимаемся?
Звучит это весело. Особенно в контексте того, что мой мозг уже нехер вышел, громко хлопнув дверью, с фразой: «Делай что хочешь».