Его сбежавшая Принцесса

Адаревич Дарья

Мозги закипали. Так, Юлий — это младший брат моего жениха. А Звездочет— его дядя. Если племянник станет править, то это значит, будет править кровь Звездочета.

— И что с того, что Юлий сядет на трон? — не поняла Аника, — ему уже четырнадцать. Там пара лет и уже станет совершеннолетним. Или ты думаешь, Звездочета назначат регентом? Вряд ли, его. Останутся же еще женщины. Его мать или же Македония.

Перспектива быть регентом при малолетнем Юлие меня не прельщала. Совершенно не прельщала. В услышанном сценарии мой новоиспеченный муж быстро оставит меня вдовой. С одной стороны, неплохой финал для

той, что выходит замуж по расчету, а с другой, как — то это неправильно.

— Все серьезнее, — продолжил Эд, — на трон взойдет Юлий, и как только его рука коснется скипетра, сразу же его кровь станет кровью династии.

— И?

— А это значит, что по праву крови наследником престола становится старший по крови. А это Звездочет.

Я слышала о праве крови. Так страны борются с самозванцами на престоле или с междоусобицами. Важная особенность наследования крови заключается в том, что в больших семьях всех дальних родственников короля регистрируют, заставляют подписать бумаги (разумеется кровью), и так лишают права сесть на трон. Но Звездочет не был зарегистрирован. Звездочет скрывал свою принадлежность к Литвудской династии, а значит, он сможет стать новым правителем.

Я ахнула, и тут же закрыла рот ладошкой, чтобы никто меня не услышал. Звездочет разработал гениальный план, да такой непростой, что и не заподозришь. Вот только Эд заподозрил.

— Ты уже виделся с королем? — спросила Аника.

— Каким? Тем, кто загипнотизирован или тем, кто до безумия любит свою новую жену?

И все — таки мне было больно. Отца загипнотизировали. Он стал марионеткой в чужих руках. Мой папа… человек, которым я всегда гордилась и которого боялась. Человек, который никогда не хвалил словами, но умел подбодрить улыбкой. Человек, решениям которого я так хотела доверять.

— Я про Леопольда, — сказала Аника, — про литвудского короля.

— Не успел, да и не знаю, чем он сможет нам помочь. Мы разберемся с сами. Не стоит беспокоить занятого человека, верно?

Я озадачилась. Странно, что лесные разбойники так интересуются государственными делами, странно, что им есть дело до политики, странно, что они так просто говорят о встрече с литвудским королем. Может, они на него работают? На Литвуд?

— А знаешь, каким будет следующий шаг Звездочета? — ухмыльнулся Эд, — он возьмет себе в жены молодую вдову. Принцессу Македонию. И займет второй трон. Ну не молодец, ли?

Эд рассмеялся, а мне стало не по себе. Возьмет меня в жены? Звездочет? По телу пробежали мурашки. Более страшной судьбы я и представить не могла. Как же хорошо, что я сбежала. Как же хорошо!

— Македония не согласится, — послышался голос Аники.

— Она уже согласилась. Между королями был подписан договор крови, что девушка выйдет замуж за представителя Литвудской крови. А раз Август будет мертв, а Звездочет станет представителем Литвудской крови, то принцесса не сможет отказать. Колларский король умирает, и у Колларии новый король.

В голове не укладывалось. Звездочет всегда казался мне опасным. Слыша его шаги по коридору, я задерживала дыхание и старалась слиться со стенами. А тут мои опасения нашли подтверждения… Жутковато…

— Поэтому поведение Донны кажется еще более странным, — говорил Эд, — ей точно что — то известно.

Известно? Как же. Я стояла

за шатром, и все никак не могла переварить услышанное.

— Я не могу понять, чего она хотела? — продолжил Эд, — расстроить свадьбу? Или занять место принцессы, подменив Македонию в момент церемонии, я не знаю.

Подменить принцессу? Он что решил, что я служанка, собирающаяся выйти замуж вместо госпожи? Ой… Ой, фу…

— Даже не могу понять, на чьей она стороне, может, Донна работает на Звездочета. Может, это очередной план, возникший из — за того, что Август не приехал вовремя, — Эд глубоко вздохнул.

Работаю на Звездочета? Мне захотелось ворваться в шатер прямо сейчас и громко крикнуть: «Все не так! Я на вашей стороне! На стороне Колларийского короля, своего отца!

— Ладно, я тебя услышала, а теперь не вертись, — послышался строгий голос Аники.

— Единственное, у Звездочета сильная стража, — сказал Эд, — сегодня попытаемся проникнуть через башню. Медведь все изучил, есть карта.

— Ты доверяешь этим каракулям?

— Я доверяю Медведю.

— Ну ладно. Подожди, скоро надо подкрашивать.

— Аника, давай потом, а?

— Ну ладно.

Я смутилась. О чем они говорят? В шатре зашуршали мешками, и я поняла, что пора уходить. Еще поймут, что я слежу… Быстро прокралась к костру, перемешала похлебку.

— Ну что, Донна, моя прекрасная пленница? — позвал Эд.

— Ну что, Эд, мой ужасный пленитель? — ответила я, оборачиваясь.

С трудом удалось не рассмеяться. Эд был наряжен, как… как бродяга. Лохматый, чумазый, в обносках. Борода топорщилась в разные стороны.

— Ты как из печи вылез, — сказала я.

Значит вот какой у него сегодня образ. Бродяга, собирающийся проникнуть в логово Звездочета через башню. За спиной у Эда висела дорожная сумка.

— Парни скоро приедут, — сказал он, — не обижай их, ладно?

Как будто я могла их обидеть!

Эд запрыгнул в седло.

— Когда вернусь, расскажу историю, — помахал он рукой, — историю про тебя.

— Будь осторожнее, — ответила я, — мало ли, и у меня найдутся истории про гордого разбойника с ужасной бородой?

Эд рассмеялся и пришпорил коня.

Глава 9: Снова предчувствие. Снова я права

Вечером в лагерь вернулись Дор и Кол — похожие друг на друга, как браться-близнецы. Они шумели, рассказывая о том, как сильно Коллария отличается от Литвудского королевства. Не было только Великана и Медведя, и самого Эда. Видимо они проникают в ту башню вместе… Уже стемнело. Снова запели у костра… Вот только сегодня мне весело не было. В груди тяжелело. С каждой минутой становилось менее уютно. Незаметно я отошла. Надо было размять ноги. Подышать свежим ночным воздухом. Ощутить запах ночи. Успокоиться. Да что ж такое! Я никогда еще так не волновалась за кого — то. Что ж такое! Пока никто не видит, я прокралась в шатер Аники. Внутри даже горел факел. Осмотрелась. Одежды, краски, стол… на столе лежал рисунок. Тот самый рисунок башни, куда собирался пролезть Эд. Никогда бы не подумала, что стану изучать карты, но сейчас рисунок поглотил меня с головой. Все детство я пролазала в этой башне и выучила каждый ее сантиметр, и сейчас, разглядывая рисунок, мне было понятно одно — рисунок неверный.