Его сиятельство Каспар Фрай
Шрифт:
В шатре за походным столом сидели над картой де Шермон, барон-майоры, Лайдас, Каттлер, Гвинапп и Буалеску. У выхода - в качестве телохранителей и сверхштатных советников, стояли гвардейские сержанты Углук и Фундинул.
Военный писарь остро отточенным пером быстро наносил на карту новые данные. Два запасных пера были заложены у него за уши.
– Обстоятельства складываются таким образом, что через несколько дней в окрестностях начнут накапливаться отряды ополченцев, а через пару недель мы будем иметь дело уже с батальонами, - подвел итог де Шермон.
– И
– Скоро начнут подходить егерские гарнизоны из малых городов, а их здесь около десятка.
– М-да, - кивнул Каспар.
– Возможно, их и не будет так много, как ополченцев, но егеря - обученные строевые солдаты. Хорошо, что у нас есть капитан Карбюзье с его двумя сотнями разведчиков, с ними я, можно сказать, вижу всю эту неспокойную территорию.
– Что будет, если вердийцы распознают наш замысел с перебежчиками и убьют их?
– спросил де Шермон, не обращаясь ни к кому персонально.
– Тогда нам придется штурмовать стены, - невозмутимо ответил Каспар.
– Осмелюсь заметить, ваше превосходительство, у нас для этого мало людей, - сказал барон-майор Лайдас.
– Если бы мы располагали стенобитными орудиями и катапультами, можно было рассчитывать на успех штурма через брешь, а чтобы добиться успеха, располагая только лестницами, нужно иметь хотя бы троекратное преимущество в численности солдат.
– А что ваше тайное приспособление, генерал, оно может нам как-то помочь?
– спросил граф.
– Я имею в виду то, что вы тщательно укрываете кожаными пологами.
– Возможно, оно поможет, но я пока не имел подходящего случая испытать его.
– Каспар вздохнул.
– Хочу обратить ваше внимание на то, что ров повсеместно затянут песком. Лишь возле ворот его время от времени углубляли.
– Из-за слабого грунта стены уходят в глубину футов на двадцать, это лишает нас возможности организовать подкоп, - сказал барон-майор Гвинапп, задумчиво разглаживая усы.
– Разрешите слово сказать, господин генерал?
– вмешался Углук.
– Говори, - разрешил Каспар.
– А давайте, как в старые добрые времена, забросим к воротам Фундинула. Человек десять он своим топором положит, а больше там и не будет! Мы с ним этот способ уже обсудили - он не против.
– Я не против, - кивнул гном.
– В механизме разберусь с ходу, разрублю канаты, и мост свалится.
– Все не так просто, Фундинул, ворота охраняют очень хорошо, боюсь, даже тебе с топором там не управиться. Вот если бы у нас была дюжина гномов с топорами, я бы обсудил такую возможность, но один ты пропадешь без толку. К тому же над воротами стена выше основной еще на семь футов - то есть всего получится около тридцати. Даже если Углук перебросит тебя, ты разобьешься о мостовую.
Каспар вздохнул.
– Нет, давайте ждать известий от наших лазутчиков, а пока будем держать округу в повиновении.
Снаружи послышался шум, подбежавший к шатру гвардеец доложил, что прислан с сообщением от лейтенанта Хуберта Фрая.
– Входи и
– разрешил Каспар.
– Ваше превосходительство, вердийца задержали, к вам просится!
– с ходу выпалил солдат.
– Ко мне?!
– удивился Каспар.
– Просился к командующему, а когда узнал имя вашего превосходительства, обрадовался и попросил вести к вам скорее. Говорит, вы с ним знакомы будете.
– Ну раз знаком, пусть ведут. С виду-то он спокойный?
– С виду спокойный, одет хорошо - добротно, меч и кинжал сразу сам отдал, по-нашему говорит чисто.
– Приведите, посмотрим, что за знакомец из вердийцев.
– Слушаюсь, ваше превосходительство!
В шатре воцарилась тишина, все с нескрываемым любопытством стали дожидаться неожиданно объявившегося гостя командующего.
Откинулся тонкий полог, и в сопровождении двух гвардейцев в шатер вошел вердиец.
– Здравствуйте, господин командующий, прошу прощения - не знаю правильного обращения.
– Его превосходительство, - негромко подсказал Фундинул.
– Ниппон, ты?
– вспомнил Каспар имя вошедшего.
– Так точно, ваше превосходительство, помилованный вами враг.
– Помилованный враг?
– удивился де Шермон.
– Тогда еще его превосходительство не имел нынешнего звания и должности и был доставлен мною в крепость Тарду. Там его ожидали пытки и скорая смерть, - с невозмутимым видом стал рассказывать Ниппон.
– Но тут налетели гвардейцы под командованием генерал-графа Мараншона, взяли крепость приступом, всех перебили - то же ждало и меня. Я попросил его превосходительство пощадить меня, пообещав, что когда-нибудь ему пригожусь. Он заступился за меня перед генералом Мараншоном, и теперь пришло время сдержать свои обещания. Я пришел к его превосходительству, чтобы служить ему.
Закончив свою речь, Ниппон низко поклонился и стал ждать вердикта генерала Фрая.
– Ну что я могу сказать, действительно так все и было, но я, признаться, не думал, что вы, Ниппон, так уж сильно держитесь за данное слово.
– Признаться, ваше превосходительство, так держаться за свое слово меня вынудили обстоятельства. Мои враги в окружении конвендора обрели силу и стали распространять слух, будто я тайно служу королю. В результате я впал в немилость и меня стали преследовать. Я это говорю к тому, чтобы и вы, ваше превосходительство, и другие господа поняли - обратного пути для меня нет.
Под сводами шатра снова стало тихо. Приход Ниппона и предложение им своих услуг было похоже на трюк с отправкой лазутчиков в стан врага. Понимал это и Ниппон, еще не так давно бывший одним из самых верных сторонников «изгнания оккупантов с территории ордио-ингорских народов».
Снова послышались голоса солдат, потом топот и храп разгоряченной лошади. Было слышно, как всадник соскочил на землю и поспешил к шатру.
– Пропусти, это разведчик!
– сказал один часовой другому.
– И тут же: - Ваше превосходительство, капрал Гурфант от капитана Карбюзье со срочным сообщением!