Его сладкая месть
Шрифт:
Это не сон, девочка. Ты действительно здесь, в ловушке серых стен и паутине цепей. Пусть и прогретых с помощью современных технологий почти до температуры тела — от дрожи это не спасет.
Марина открыла глаза в тот момент, когда Алекс разомкнул оковы вокруг ее щиколоток. Ее светлые глаза с остатками сна смотрели спокойно. Она как будто не видела различий между сном и явью. Скользнула затуманенным взглядом и вновь погрузилась в глубокий сон.
Цепи с глухим звоном разомкнулись, освобождая руки девушки. Желание все-таки разбудить ее и вновь поставить
Алекс покидал ее комнату в этот раз поспешно, опасаясь, что не сдержится. Вернется и осуществит все то, о чем будет жалеть. Закрывал двери и предпочитал не замечать, как дрожат руки.
Ему нужен сон. Хотя бы на несколько оставшихся часов. Пока что придется довольствоваться его обрывками, но вскоре Крейн вдоволь напьется своим возмездием и сможет засыпать так же глубоко и безмятежно, как его пленница. Потому что так сладко спать, понимая, что тебя ожидает — уже само по себе бесстрашие на границе с безумием.
Обычно когда просыпаешься, не сразу вспоминаешь, где ты и в каких обстоятельствах. Есть до минуты неведения, и в моем положении стоило бы цепляться за эти временные обрывки, как за благодать. Но вся соль была как раз в том, что сознание лишило меня такой иллюзии.
Я прекрасно помнила, как здесь оказалась. На запястьях остался красный след от цепей. Когда меня освободили? Все это не было сном?
Думать о том, что Крейн (надеюсь, что именно он, что у него нет специально обученных людей снимать цепи с узниц) мог сделать что-то еще, кроме как освободить, не хотелось. Не настолько он упал в моих глазах, несмотря ни на что!
Вопреки ожиданиям, тело не затекло от неудобной позы. Но все равно сделала разминку. Да, даже новые условия содержания не заставили меня отказываться от подобных привычек. Пятьдесят приседаний с выпрыгиванием и упражнения на растяжку ног вернули тонус мышцам. Когда я обнаружила вполне себе уютный санузел за серой дверью, мой взгляд зацепился за едва заметный зрачок камеры на потолке.
Чего ты ожидала, Самохвалова? Что тебе дадут побыть одной? Может, еще и набор отмычек, чтобы сбежать? За тобой пять лет следили зорко и внимательно, ждали возможности прижать к стене. Думаешь, сейчас что-то изменилось?
Я досчитала до пяти, чтобы унять аритмию. Пусть следит. А то мало ли что мне стукнет в голову спустя пять лет, может я задушу себя этими цепями? И мстительно улыбнувшись, я облизала средний палец, глядя в равнодушный глазок камеры. Медленно, чувственно, а потом разомкнула губы, показав этот самый палец Алексу. Смотри, вуайерист с комплексом Дарта Вейдера!
Что не говори, а заключение и цепи так и не смогли меня сломать. В санузле отсутствовала задвижка и какой-либо замок. Только мне уже было плевать с высокой крыши на то, что сюда вломится Алекс. Я даже ждала того момента. Когда услышу его шаги. Сейчас у меня прекрасный шанс перевернуть ситуацию согласно
Но то ли Алекс всего этого не видел, то ли просчитал мою игру — так и не появился. А я не имела представления о том, сколько же времени. Может, глубокая ночь и он спит? Хотя нет, я ощущаю себя выспавшейся. Точно утро. А свет в камеру заточения не проникает.
Ходить голой во власти обезумевшего монстра не хотелось. Но никакой одежды я здесь не нашла. Не то что собственная нагота вызвала дискомфорт, дома я привыкла принимать воздушные ванны. Мне просто не хотелось играть по чужим правилам. Поэтому я повязала влажное полотенце поверх груди наподобие туники, прикрывшей бедра. Волосы высохнут и так.
Почему я не услышала звук зам ка и шаги за шумом воды? Едва не прицепилась о порог, когда вернулась в комнату и уткнулась взглядом в широкую спину Крейна, который даже не повернул голову в мою сторону. Стоял, скрестив руки на груди и ждал, пока я вернусь. И честно — лучше бы он сорвал с петель двери ванной и вытащил меня оттуда за волосы, чем это многообещающее молчание.
Я скосила взгляд на кресло. Что будет, если я сейчас просто сяду в него, закинув ногу на ногу, продемонстрировав таким образом свое отношение к происходящему?
— Даже не думай, Марина. Подойди и сядь возле кресла. На колени.
Алекс повернул голову. Арктика ледяного взгляда рассыпала по спине озноб, но с места я так и не двинулась. Мой хозяин нахмурился.
— Если ты заставишь меня повторить приказ дважды, во-первых, ты останешься без завтрака и своего любимого кофе. Во-вторых, я просто прикую тебя к стене на весь день, и поверь, это совсем не так приятно, как твой ночной сон. Ну?
— Без завтрака? — не замечая, как усилился озноб от его слов, иронично переспросила я. — Когда заканчиваются иные аргументы, ты угрожаешь заморить меня голодом?
— Вижу, диктат этих стен только посильнее тебя завел? — вкрадчиво, но так проникновенно, что у меня внутри что-то оборвалось, спросил Алекс и сделал шаг вперед. — Объятия цепей пришлись по вкусу? Ты дерзишь мне потому, что уже успела за этим соскучиться?
— Диктат цепей и объятия стен? Ты стал романтиком?
Терпеть мою дерзость Крейн не стал. Резко вытянул руку и дернул за обернутое вокруг тела полотенце, срывая его одним рывком. Я даже охнуть не успела.
— На колени, на пол. Или мне продемонстрировать тебе в деталях, что я никогда с тобой не играл?
Он мог угрожать мне даже смертью, и это бы меня не задело. Но против взгляда глаза в глаза я оказалась бессильна. Они не оставляли сомнения в том, что все что происходит — реально. И Крейн не умеет блефовать.
— Я думал, ты умнее, — когда я не двинулась с места, Алекс погрузил пятерню в мои влажные волосы на затылке и сжал пальцы. Хоть боль и была ощутима, я взгляда не отвела и не всхлипнула. Просто смотрела в его глаза как камикадзе перед своим финальным пике. — Похоже, мне придется менять свои правила, а я ой как этого не люблю.