Его сладкая месть

Тимина Светлана

— Дай сейчас. И я люблю ее уже до хрена времени. Я приеду, и мы все решим на месте.

— Нет, — твердо припечатал Лавров. — Я выдам тебе ее местонахождение только тогда, когда ты поймешь, что Марина дорога тебе настолько, что ради нее стоит послать пешком свои принципы. Не пытайся отследить или выпытать. И не благодари. Я даю тебе шанс начать все сначала, а не запороть навсегда.

— Ты же никогда не узнаешь, что я решил, — крикнул ему вслед Алекс.

— А я не надзиратель в вашей спальне. Я просто тебе сказал возможный расклад. Вряд ли ты сам захочешь все запороть и жить без нее уже без права на надежду. Такие, как Марина, долго в одиночестве не остаются. Думай. Но имей в виду, что

она пробудет там не более двух недель. После этого у вас уже вряд ли будет шанс…

[i] Марка дорогого виски.

[ii] Подробнее об этой истории читайте в серии D|sсонанс, в профиле автора.

Эпилог

Разделить на двоих ваше небо уже не сможешь. Близко так, что до крика, змейкой озноба по коже, Эти новые сны-миражи не отступят, черным бархатом кроют сердце, обнажая до самой сути. Почему не бежала, ныряя в темные воды? Адский лаковый black резко стал настоящей свободой. Настоящую власть не пугали оковы и плети. Ты смотрела в его глаза, зная точно — на нем твои сети. Выпивала чужую тьму, отдав взамен опостылевшей свет. Вам обоим хватило пяти этих грёбаных лет. А теперь бывший монстр сладко спит у тебя на коленях. Маски сорваны, роли давно потерялись в иных измерениях. Он не знает, что был твоим первым, создавшим совсем новый рай.  Цвета "лаковый bkack".О покое теперь не мечтай...

Лето в Будве началось еще в апреле. Просто как-то в один момент дискомфортный северный ветер сменился порывами адриатического бриза, легкого и ласкового, словно поцелуи любимого мужчины.

Здесь даже время текло иначе — размеренно, умиротворенно. Именно такой его бег обладал особым даром латать раны на сердце, находить гармонию и надежду.

Я была полна решимости восстановить силы в полном объеме. Забыть о шумном мегаполисе, в который долгожданная весна только-только добралась. Растопила снег, высушила землю и асфальт, затопила улицы долгожданным теплом. Там осталось все то, от чего мне так сильно требовалось отдохнуть.

Крейн с его жаждой поглотить меня целиком, слушая только собственное эго. Безответно влюбленный Ромео Даня, которого я чудом не сожрала, как черная вдова, даже сама того не желая. Магазины, которые были по-прежнему в надежных руках. Почему в надежный,

если ими управлял по-прежнему человек Алекса? Да просто я знала, что это пока что единственная его лазейка искупить передо мной вину. Но далеко не единственная.

В горах была настоящая свобода. В первые дни, рискуя сбить колени и попасть под обвал, я выбрала лучшего гида, и мы долго карабкаясь по величественным хребтам. Пейзажи и правда того стоили.

Настолько, что сегодня я пошла туда одна.

Вот здесь информационный сигнал, запетлявший серых скал, подхваченный ветром Адриатики, долетел до своей цели. Перекрыл иконкой прилетевшего эсэмэс обзор водной глади с белыми мазками парусов вдали, черту горизонта, почти сливающуюся с голубым небом. В последнее время я смотрела на эту красоту и чувствовала приближение чего-то чудесного.

Но, поскольку между мной и тем, кого я любила без памяти, стояла невыносимая преграда — и я не о разделяющих нас километрах — верить в предчувствие не было никакого смысла.

Горная порода как будто всколыхнулась под ногами, наводя на мысль о землетрясении. Я не сразу поняла, что всему виной была эсэмеска.

Номер я записала. Еще тогда, как с него пришло совсем иное сообщение — оставить вещи и телефон дома и добровольно прийти в западню обезумевшего от мести Крейна. Странно, что при виде нее я не оступилась и не полетела в пропасть. Да, мое отчаяние толкало меня на безумства, и опасные места были одним из них.

Я не смогла ее открыть сразу. Стояла, прижимая руку к груди, задыхаясь от переполнявших чувств предвкушения. Никогда еще меня так не колбасило перед прочтением чужого сообщения!

Жму по сенсорному экрану. Замираю, опасаясь, что сейчас увижу слова прощания. Или что ближе к правде — «мы слишком разные». Но нет.

«Я готов получить свое искупление.

Ты нужна мне.

Алекс.»

Сглатываю. Затем, забыв о том, что решила на отдыхе вести здоровый образ жизни, достаю из рюкзака сигареты. Мозг переосмысливает слова. А на губах расплывается триумфальная улыбка. Если бы увидела себя в зеркале — испугалась бы ее дьявольской сути. Я еще увижу. И очень скоро.

Колотится сердце. Сознание ищет подвох. «Это не тот человек, он приедет и устроит тебе за побег, он просто схитрил, чтобы быть с тобой рядом!» Но я точно знаю, что хитрости и фальшь кончились.

Победителей судят тоже. Одиночество ему самый жестокий инквизитор, как и мне.

Срываюсь с места. Звоню Юле и прошу прислать тех, о ком она говорила. Захлебываясь, рассказываю о том, что случилось.

— Да я уже знаю, — смеется подруга.

— Я думаю, что будет, если он меня обманет…

— Не обманет. Просто знай.

— Ты откуда знаешь?

— Да у меня свои информационные каналы…

Вилла, на которой я живу, поражает великолепием и богатством. Но для меня ее ценность вовсе не в огромной территории, богатом убранстве и крутом местоположении. Есть одно помещение, которое стоит и десяти таких домов…

Бригада прибывает быстро. Мне хочется рассмеяться, представляя, как вытянутся лица, когда они поймут, что именно надо усилить. А может, и не вытянутся. Это профессионалы, приученные держать рот на замке. В элитном районе вилл других и не бывает.

Солнце клонится к горизонту. Я терпеливо жду. Отвечать Алексу сразу не стану. Пусть сойдет с ума от ожидания.

— Все готово, — сообщает старший бригады, выписывает счет. Лицо непроницаемо, словно такие заказы приходят каждый день.

— Благодарю вас. Хорошего вам вечера.

Когда на небе зажигаются первые звезды, яркие, близкие — я наливаю в бокал белое сухое. Ночи еще прохладные, но плед хорошо греет. На месте все равно не сидится. Хочется спуститься в секретную комнату. Хотя чего я там не видела?