Его сладкая награда

Райли Алекса

“Рад знать, что я превзошёл вчерашнюю ночь”. Я подмигиваю ей, когда мы отдаем наши билеты женщине, одетой как девушка.

“Добрый сэр и благородная леди, вы одеты не для наших прекрасных земель”, - говорит женщина, принимающая наш билет.

“Мы на пути к исправлению этого”. Я наклоняю голову в поклоне, и она позволяет нам пройти.

“О

боже, здесь все в образе?” Бруклин оглядывается через плечо, пока мы идем сквозь деревья в деревню.

“Я думаю, тебе это понравится”, - говорю я, больше себе, чем ей. “Хорошо, принцесса. Давай оденем тебя должным образом для сегодняшних мероприятий”.

“Что?” Прежде чем Бруклин успевает осмыслить то, что я ей говорю, я поворачиваю ее лицом к магазину, где продаются костюмы.

“Сюда”. Она смеется, когда я веду ее внутрь, туда, где за прилавком стоит пожилая пара.

“Добро пожаловать, сир, вы и ваша прекрасная девушка пришли сюда за подобающим нарядом?” Мужчина кланяется нам, а женщина делает реверанс.

“Это невероятно”, - шепчет Бруклин.

“Мы такие. У моей леди будет все, что пожелает ее сердце”.

Бруклин смотрит на меня широко раскрытыми глазами, когда женщина подходит и берет ее за руку. “Сюда, миледи”. Она отводит ее в заднюю часть магазина, где я вижу тонны платьев и костюмов для фестиваля.

“Сюда, добрый сэр”, - говорит пожилой джентльмен, и я следую за ним на противоположную сторону.

Мне требуется некоторое время, чтобы решить, что я хочу надеть, но я хочу подыграть, насколько это возможно, хотя бы для того, чтобы увидеть выражение лица Бруклина. Как только я выбираю кожаный жилет, штаны и средневековый топор, который можно повесить на пояс, я выхожу из примерочной и жду у стойки. Несколько мгновений спустя я вижу, как пожилая женщина выходит из-за угла, а затем звонит мне, чтобы узнать общую сумму. Я плачу за нас обоих, а затем оглядываюсь в поисках Бруклин.

“Сюда, милорд”, - говорит женщина, ведя меня в другую сторону.

Там, перед рядом зеркал, стоит моя девушка, и я поражен тем, как красиво она выглядит. Она великолепна в толстовке и леггинсах, но при виде ее в бледно-голубом девичьем платье с цветами в косах от ее вида захватывает дух.

“Боже мой, ты выглядишь как Уэстли из "Принцессы-невесты”, - смеется она, подходя и целуя меня. “Только больше и более устрашающе”.

Это шокирует меня, не из-за того, что она говорит, а потому что это

кажется таким естественным и совершенным. Как будто мы шутили вместе всю нашу жизнь, и я целовал ее тысячу раз. В этом нет ничего нового и неловкого, но когда я чувствую ее рядом с собой, я впервые в жизни чувствую себя живым. Я целую ее в ответ, а потом стою там, смотрю на нее и улыбаюсь. Когда в последний раз мое сердце было так переполнено? Было ли это когда-нибудь?

“Ты выглядишь как Лютик в день ее свадьбы”.

“Давайте штурмовать замок”.

Я качаю головой, когда мы прощаемся с пожилой парой и выходим в деревню. Ярмарка в самом разгаре: люди в кузнице наблюдают, как кто-то мастерит меч, а рядом с ней есть будка для изготовления свечей. Здесь есть жонглеры, поющие люди и даже шут на ходулях.

“О, у них есть раскраска лица”. Бруклин указывает на детей в очереди, ожидающих своей очереди.

“Ты хочешь это сделать?” Я сжимаю ее руку, и она качает головой.

“Нет, но моим детям это понравилось бы”.

Она рассказывает мне о своих учениках, и я наблюдаю, как она загорается. Она так гордится ими, как будто они частично ее. Я думаю, учитывая количество времени, которое она проводит с ними, она чувствует то же самое, и я могу понять ее связь с ними.

“Я никогда по-настоящему не хотел детей”, - признаюсь я, и она поднимает на меня взгляд.

“Действительно, почему?”

“Я боялся, что не буду хорошим отцом”.

Она протягивает руку и касается моего подбородка, качая головой. “Я думаю, что у каждого есть этот страх. Но то, как ты это сказал, прозвучало так, будто ты привык чувствовать то же самое. Ты все еще чувствуешь то же самое?”

“Нет, больше нет”.

“Ты передумал?” Она склоняет голову набок.

“Что-то вроде этого”. Я наклоняюсь и целую ее, скользя руками по ее талии.

“Это твой топор или ты рад меня видеть?”

Я смеюсь, прижимая свою эрекцию к ее животу и прижимая ее ближе. “О, я очень рад тебя видеть”.

Ее глаза расширяются, а затем на щеках появляется румянец, когда я целую ее еще раз. Звуки аплодисментов поблизости напоминают мне, что мы не одни, и я заставляю себя отпустить ее. Я вижу, как несколько мужчин в таверне поднимают кубки с элем и кричат “ура”, когда мы проходим мимо.