Его сладкая награда
Шрифт:
Мой водитель ждет у машины и открывает дверь, как только видит нас. Я осторожно помогаю Бруклину забраться на заднее сиденье, прежде чем сказать ему отвезти нас домой и посадить на заднее сиденье.
“Что ты имел в виду там, сзади?” - тихо спрашивает она, когда я сажаю ее к себе на колени.
“Часть о том, что я люблю тебя?” Ее щеки краснеют, и я наклоняюсь и целую их.
“Нет, о том, что они упустили
Я смотрю на нее, а затем обхватываю ее лицо обеими руками. “Как ты можешь не видеть, насколько ты совершенна?” Я нежно целую ее, прежде чем прижимаюсь лбом к ее лбу. “Они упустили возможность ощутить твой свет вокруг себя, Лютик. Они упустили шанс всей жизни быть в твоем присутствии. Ты никогда больше не вернешься в этот дом, и ты не будешь их боксерской грушей. Ты слишком чертовски ценная, и они понятия не имеют, что они растратили, отпустив тебя ”.
“Дэш”, - шепчет она, и я провожу руками по ее телу.
“Я никогда не позволю никому или чему-либо встать между нами”. Я задираю ее платье, и ее обнаженные бедра раздвигаются по обе стороны от моих. “Даже сейчас я хочу вернуться и разрушить этот дом по кирпичику”.
“Я люблю тебя, Дэш”. Она качает бедрами ближе к тому месту, где я нуждаюсь в ней больше всего, и я стону.
Я протягиваю руку между нами и освобождаю свой член, когда приподнимаю ее и насаживаю на себя ее влажный жар. “Черт, я тоже тебя люблю”. Я снова стону, когда кончик моего члена находит ее горячий вход. “Ты мне нужена ”.
Она шипит, когда я глубоко вонзаюсь по самые яйца, и я целую ее, чтобы проглотить ее крики. Мой язык двигается против ее языка, и мой член набухает внутри ее влагалища. Она такая чертовски тугая, что мне приходится ждать секунду, пока она приспособится к моему размеру. Даже после всех тех разов, когда мы занимались любовью, она все еще сжимает меня, как будто это впервые.
“Черт возьми”, - рычу я, пытаясь контролировать себя. Она сжимается вокруг меня и покачивает бедрами, но я все еще не отдышался. “Притормози”.
Она скулит, и, черт возьми, от этого становится только хуже. Я слишком на взводе после этой конфронтации и не смогу сдержаться, если она продолжит делать это со своей киской.
Снова раскачивая ее бедра, я зарываюсь лицом в ее шею и пытаюсь перевести дыхание. Она слишком горячая, слишком тугая, слишком чертовски сладкая. В последний раз сжав ее киску, я извергаю в нее свой оргазм и чувствую, как ее тело дрожит от желания. Я протягиваю руку между нами и потираю ее клитор, удерживая ее неподвижно, и это все, что требуется, чтобы довести ее до предела вместе со мной.
Это и есть любовь? Неспособность сдерживаться и необузданная потребность, лежащая на поверхности и ожидающая, когда можно будет перевести дух? С Бруклин в моих объятиях я не знаю, что еще мне осталось после этого момента, но я хочу, чтобы все это было рядом с ней.
“Я люблю тебя”. Мой голос хриплый, но она откидывается назад, чтобы посмотреть на меня. “Ты моя, ты знаешь это, верно?”
Она
“Твоя награда?” Она смеется, и этот звук поражает меня прямо в сердце.
“Моя сладкая награда”.
Эпилог
Бруклин
Почти девять месяцев спустя…
Мой палец скользит взад-вперед по обручальному кольцу Дэша. Я чувствую напряжение в его теле, когда наклоняюсь к нему. Он пытается скрыть это от меня, чтобы быть спокойным. Он хочет быть сильным ради меня, хотя на самом деле он вот-вот сойдет с ума от беспокойства. Это важный день для нас, потому что мы больше не будем только вдвоем. Наша семья вот-вот вырастет, и, хотя он взволнован, он беспокоится.
“Хочешь еще раз поиграть в игру с именами?” Спрашиваю я. Это займет его, потому что нам нужны три имени мальчика и три имени девочки, чтобы быть полностью готовыми.
“Я сделаю все, что ты захочешь”. Он кладет руку на мой очень беременный живот, и я улыбаюсь. Кажется, это все, что у меня есть в эти дни, поскольку я ношу тройню.
“Ты хотел бы, чтобы мы знали, кто у нас есть?”
Я подумала, что было бы забавно подождать. Это затрудняло понимание того, как украсить детскую, но мы выбрали тему с плюшевыми мишками, так что не имело значения, все ли у нас мальчики или девочки. В глубине души я чувствую, что у нас будет и то, и другое, но я не знаю наверняка.
“Для меня это абсолютно безразлично. Они наши дети, и это все, что имеет значение”. Один из них сильно пинает его по руке и он ругает их. “Не поступайте так с мамой”.
Это заставляет меня хихикать, потому что никто из них его не слушает.
“Ты тот, кто зародил во мне троих детей”, - напоминаю я ему. “Я не думаю, что когда тебе сказали произвести на свет наследника, они имели в виду, что ты должен произвести их всех сразу”, - поддразниваю я.
“Я поместил этих младенцев внутрь тебя, потому что мне так захотелось”.
Я фыркаю от смеха над его суровым выражением лица.
Если и есть что-то, что я узнала о своем Дэше за последние несколько месяцев, так это то, что никто не заставляет его делать то, чего он не хочет. Он всегда сделает все возможное, чтобы сделать меня счастливой.
“Не смеши меня. Я могу описаться”. Он наклоняется, целует меня, обрывая мой смех. Я вздыхаю ему в рот и думаю о том, как сильно я его люблю. Он действительно сделал бы для меня все.