Его студентка
Шрифт:
Ник нетерпеливо дёргает меня к себе, отчего я выпускаю из рук желанную добычу.
— Наигралась, Златовласка? — криво усмехается, хотя улыбки в его глазах нет и в помине. — Теперь на спину.
Я осторожно откидываюсь назад и глухо хнычу, когда он резким движением тянет меня к краю стола, и я ударяюсь ягодицами о твёрдые мышцы ног. Ладонь неделикатно задирает подол платья, а пальцы уверенно оттягивают промокшую ткань трусиков в сторону.
— Розовое совершенство, — хрипло произносит Ник, приставляя тугую верхушку члена
— Пожалуйста… — хнычу, с мольбой глядя на него.
К счастью, снова просить мне не приходится, а внушительный орган одним глубоким ударом таранит меня, принося наслаждение, замешенное на сладостной боли. Ахаю и скребу ногтями стол. Ник не даёт мне передохнуть и вновь вбивается с оттяжкой, повторяя это снова и снова. Я громко взвизгиваю, хотя изо всех сил пытаюсь быть тихой, чтобы не привлекать внимание охраны.
— Охерительное кино, Златовласка, — шипит, пока его глаза сосредоточены между моих бёдер.
— Как буду сидеть за этим столом, не представляю.
Ладонь, сжимающая моё бедро, расслабляется, и в следующем кадре я наблюдаю, как Ник щедро смачивает слюной свои пальцы.
— Боже… — криком вылетает из горла, когда он начинает выводить ими влажные круги на клиторе, не переставая жёстко меня трахать. Тугой спазм, окольцовывающий живот, за доли секунды рассыпается перед глазами в оранжевое свечение и разрывается, заставляя меня бешено сжиматься изнутри.
— Чёрт, Ева… — слышу задушенное дыхание сверху.
— Я не планировал кончать так быстро, но ты меня просто душишь…
Я жмурю глаза, пряча слёзы, выступившие от силы ощущений, и чувствую жаркое касание губ в уголке рта.
— Златовласка, ты охренительна, когда кончаешь.
Я не успеваю почувствовать под собой пол, когда настойчивые руки переворачивают меня, упирая животом в стол.
— Ноги шире, Ева. Хочу насладиться твоим подчинением по полной.
Глава 20
Ник
Кажется, до того момента, как Ева по случайности вернулась в аудиторию за оставленным телефоном, я даже не осознавал, насколько её хотел. Мечтал об этих невинных голубых глазах и маленьком розовом рте, из которого выходят яйцеуничтожительные «Простите, профессор» и «Трахни меня». Я знал, что Златовласка полна страстных сюрпризов, но и представить не мог, что они способны так пошатнуть моё проверенное годами самообладание. Я чувствую себя сорвавшимся с цепи сопляком, который впервые заполучил в руки соблазнительное женское тело.
Её вздёрнутая вверх задница подо мной, тонкая талия под задранной юбкой, гладкая молочного цвета кожа бёдер с врезавшейся в неё узкой полоской ткани… Ещё никогда мне так не хотелось отшлёпать женщину, как хочется сделать это с Евой.
Я всё же стаскиваю со Златовласки
— Ноги шире, Ева.
Вижу профиль Златовласки, когда она аппетитно закусывает губу и, выпятив задницу сильнее, открывает себя. Как это можно не хотеть? Розовый узкий вход с припухшими влажными лепестками, создан, чтобы его трахать. Даже необязательно членом. Можно языком или... Ладно, подумаю об этом потом.
Немного подобрав слюни, вхожу в неё длинным толчком. Ева издаёт такой сладкий звук, цепляясь пальцами за край стола, что в ушах начинает преждевременно шуметь. Блядь, я трахаю свою студентку на преподавательском столе. Роскошную студентку с шикарной грудью и пышной задницей, которая сейчас грязно стонет и просит ещё. Такого сюжета не было даже в моих самых смелых фантазиях.
— Ещё…
От жёстких толчков грудь Евы скользит по поверхности, на пол падает мой телефон, пара ручек и веером разлетается стопка бумаг. Идеальный аккомпанемент нашей трах-симфонии.
— Скажи ещё раз… — рычу над ней, и всё же привожу сдерживаемое желание в исполнение, когда со звонким шлепком опускаю ладонь ей на ягодицу, наблюдая, как розовое пятно проступает на упругой коже.
Ева хрипло стонет и, чёрт меня побери, если она не становится ещё влажнее. Похотливая бомба с глазами оленёнка.
— Ещё, профессор… трахни меня ещё.
Кто бы мог подумать, что меня, взрослого мужика, так будет заводить это слово? Лишь мужская гордость удерживает меня от того, чтобы не кончить на её белоснежные ягодицы. Или в её розовый рот.
— Ещё, — хнычет Златовласка, беспорядочно шаря за спиной ладошкой. Находит мою руку и тянет к своей заднице. Да это просто космос какой-то.
— Плохая девчонка, — шиплю, прежде чем сделать ещё один шлепок.
Ева отзывается незамедлительным стоном и пытается шире раздвинуть ноги. Раздаётся желанный треск рвущейся ткани, от которого мои тестостероновые рецепторы дуреют лишь сильнее, приближая меня к финишу.
Вдавливаю ладонь в бледную поясницу и наваливаюсь сверху, погружаясь в Еву так глубоко, что на мгновение перед глазами меркнет свет.
Златовласка громко взвизгивает, и мне приходится заткнуть её порочный рот рукой.
— Тебе нужно быть тише, иначе сейчас сюда вся охрана сбежится. Ты же не хочешь, чтобы кто-нибудь нас увидел?
И снова развратный стон, и новая порция влажности. Это её тоже заводит. Охренеть.
— Ева, — шиплю ей в ухо, — я говорил тебе, что ты шлюха?
Выхожу из неё и вновь вбиваюсь до упора, ловя в ладонь глухой стон. Повторяю это снова и снова, пока стол со скрежетом не начинает двигаться с места. Влажные звуки становятся громче, а Ева отчаянно крутит головой и мычит мне в руку, сигнализируя о приближающемся финале.