Его Величество император

Милютина Елена

— Скажи, Тед, — обратилась женщина к коллеге, нейрохирургу, — как тебе наш новый кронпринц? Ты, как я поняла, общался с ним дольше всех?

— Что тебя интересует конкретно, Валя? Внешность, характер, что?

— Ну, учитывая, что на его голову в будущем так или иначе ляжет корона Элланы, то скорее характер. Говорят о нем разное, но никто толком ничего, кроме слухов не знает

— Ну, то, что видели все — очень молодой человек, очень красивой наружности, причем не только на лицо, фигура тоже впечатляет. Толком о характере судить сложно. Сильный стресс, семью же, практически, на его глазах взорвали, усталость, плюс, хоть и легкое, но сотрясение мозга в наличии. Вначале резко

сопротивлялся любым ограничениям, но удалось убедить принять снотворное и лечь спать. Завтра сама увидишь, будет рваться к отцу. Пустишь?

— Посмотрим, в каком состоянии будет отец. Я все-таки опасаюсь. Просила брать кровь на биохимию и факторы свертываемости через три часа и докладывать мне в любое время, если появяться изменения.

— Все-таки боишься осложнений? — тревожно спросил Сомов.

— Опасаюсь. И отказа почек, и ДВС,* и много, что еще может случиться. Ты твердо уверен, что все травмы кишечника выявил?

— В том-то и дело, что нет. Лучше бы десять ножевых ран живота оперировать, чем тупую травму. Коварное повреждение. Данные МРТ не четкие. Некроз может начаться в любом месте и в любое время. Проблема, что его извлекли из-под обломков не врачи, а спасатели, никто четко не может указать, на какие части тела пришлись основные удары. Спасатели в таких происшествиях неопытные, больше имели дело с ожогами при пожарах, травмами при авариях с мобивенами, а не с завалами. Вот горноспасатели бы точно все описали. А так все вслепую.

— Боишься, что не вытянем? — спросил Айвар Жарден, травматолог.

— Опасаюсь, ближайшие трое суток будут решающими. И, даже если вытянем, здоровье все равно будет подорвано, так что твоему пациенту, Тед, все равно придется взять часть функций власти на себя.

— А я по его же просьбе осматривал его, как он назвал, телохранителя, а по сути агента безопасности. И переговорил со вторым, кстати, его напарником по полетам. Так вот, оба буквально влюблены в принца, — задумчиво проговорил травматолог.

— То есть, как влюблены? Прямо так и…

— Фу. Как не стыдно, конечно не прямо, просто они оба за него горло кому хочешь перегрыут. Этот Мишель больше был озабочен не своим плечом, а там ушиб сильный, с кровоизлиянием в сустав, долго болеть будет, а тем, что не успел с принцем Эльрианом переговорить и успокоить, что его вины в происшедшем нет!

— Не понял, а он-то, какое отношение к взрывам имеет? Мне показалось, что он переживает, что опоздал на церемонию.

— То есть, что его тоже не убили?? Глупость какая!

— Нет, там какая-то интрига, но не наше это дело. Нам важно, что бы человек на троне толковый оказался, а похоже, так и есть.

— Все, коллеги, пошли спать, неизвестно, что завтра будет!

* ДВС — синдром диссеминированного внутрисосудистого свертывания, осложнение тяжелых травм, интоксикаций, родов, когда кровь в сосудах сначала начинает свертываться, образуя тромбы, а затем система свертывания резко истощается, и начинаются многочисленные кровотечения, кровоизлияния. Лечится с трудом, благоприятный исход не всегда, но при раннем обнаружении, возможен.

Глава 20

Эллана.

Эльриан проснулся, как привык, рано, с удивлением осмотрел аскетическую обстановку вокруг, и вспомнил все. Площадь, взрыв, свою нелепую попытку бежать на помощь, разговор с отцом. Сразу на плечи навалилась тяжесть. Братья мертвы, он кронпринц, отец после операции, как он? Резко сел, голова сразу закружилась. Вспомнил слова доктора о сотрясении. Похоже, он прав! Надо поберечься, говорят, даже самые легкие сотрясения могут потом дать последствия. Медленно поднялся, осмотрелся. На складной койке по соседству спал Мишель.

Плечо зафиксировано ортезом, значит, повреждение все-таки есть. От понимания этого появилось чувство вины, которое быстро прошло, стоило вспомнить о своем сотрясении. Так что не он один накосячил, друзья тоже постарались, счет 1–1! Увидел дверь в стене, правильно, память не подвела, там был санузел. Привел себя в порядок, все необходимое на полочках у раковины было. Провел рукой по лицу, решил не бриться, тем более, одноразовая бритва одна, и она Мишелю нужнее, хотя его светлая щетина тоже была еще не заметна. Но что простят принцу, его охране поставят на вид. Тот же Саарте и поставит. Критически оглядел смятый после ночи хирургический комплект, решил, что сойдет. Наметил в голове план — узнать, как отец, раз ночью его не будили, значит все более-менее, позавтракать, переодеться, и сходить, попрощаться с братьями, пока бальзамировщики не принялись за работу.

Вышел в коридор, на стульях у палаты дремали Клод и Хуан. Охраннички! Прикинул, разбудить и отправить за одеждой, или подождать, пусть спят. Вспомнил, что дорожная сумка осталась в кафе, значит надо идти, будить старика Сильвио, а еще рано, пусть спит.

Приняв такое решение, прошел по коридору, вдруг, из-за одной из дверей, услышал тихий, детский плач. Подошел, прислушался, точно! Аккуратно открыл дверь — Эдгар! Мальчишка, чуть старше, чем был он, в момент происшествия с Иоанной, сидел на взрослой кровати и тихо плакал, растирая слезы здоровой, не зафиксированной рукой. Он был один. Видимо, в госпитале не хватило персонала, что бы посадить с ребенком персональную сиделку, или она временно отлучилась. Принц вошел. Малыш вздрогнул, и уставился на дверь. Увидев Эльриана, вдруг заулыбался.

— Дядя Ри!

Эльриан подошел, сел на кровать рядом с малышом, приобнял и спросил:

— И что ты плачешь? Что-нибудь болит? Рука?

— Нет, как завязали, так не болит, — всхлипывая, ответил маьчик, — я боюсь.

— И чего же ты боишься?

— Бабушка вчера приходила, сказала, что папа умер, и теперь я буду жить у мамы, потому что дядя Эдмонд тоже умер, тетя Сабрина теперь уедет, и мне жить больше не с кем!

В груди Эльриана трепыхнулся гнев. Мамаша и здесь нагадила. Распоряжается уже! Как будто она сама регент! Сабрину не спросила, что она хочет, а уже услала. Мальчишку, которого посчитала наследником, а то и императором, своим подружкам поспешила пообещать. Довела. Гадиной была, гадиной и осталась. Ничего, год потерпим, Эрвин, конечно, слабоват, с ней бороться не станет, но с его, Эльриана, подачи ручонки укоротить сумеет. А через год…Он прижал к себе племянника.

— Эдгар, а ты хочешь к маме с бабушкой?

— Нет, нет, не хочу!

— Почему?

— Они все время ругают, мама дерется, порет розгой, а бабушка дураком называет и в углу заставляет стоять. Дядя Ри, почему мама меня не любит? Я такой плохой?

На Эльриана накатила волна воспоминаний. Он тряхнул головой, прогоняя кошмар детства. Как хорошо, что его просто не замечали, до того жуткого дня рождения! Оказывается, бывает хуже. Вспомнился разговор с отцом про ад, устроенный ребенку.

Он спросил малыша:

— Как ты думаешь, я плохой?

— Нет, тебя папа все время хвалил, говорил, что ты смелый, и если я тоже бояться перестану, то смогу на авионике летать, как ты!

— Так вот, открою тебе большой секрет. Моя мама меня тоже не любит. Просто так иногда бывает, что не всех детей их мамы любят. Но это не значит, что дети плохие.

— А тетя Сабрина всех любила, даже меня. Значит, бывают мамы хорошие, и мамы плохие?

— Эльриан вздохнул: — Видимо так.

— А тетя Сабрина и правда уедет?